Новая краткая история Мексики. Революция, страница 3

Сила и пределы правительства Каррансы

Правление Каррансы можно разделить на два периода — доконституционный и конституционный, линия раздела между которыми приходится на май 1917 г. Первый этап характеризовался преобладанием военного фактора. В вооруженных силах продолжали оставаться сторонники Вильи и Сапаты, в различных регионах страны (например, в нефтяном районе побережья Мексиканского залива, в Веракрусе, Чиапасе, Оахаке и Мичоакане) возникли свои вооруженные движения, сопротивлявшиеся революционным переменам. Серьезными проблемами, с которыми Карранса столкнулся в 1916 г., стали проблемы в военной и дипломатической сферах. Эго было связано с тем, что в ответ на вторжение Вильи в Колумбус (штат Нью-Мехико) североамериканское правительство послало, правда, безрезультатно, для борьбы с ним «карательную» колонну, которая пробыла в Мексике с апреля 1916-го по февраль 1917 г. 1916 г. был отмечен ярко выраженным процессом институционализации и сдержанными действиями со стороны победителей. Сторонники Вильи и Сапаты были разбиты, и правительство Каррансы, перестав нуждаться в массовой народной поддержке, начало отход от политики предоставления социально-политических уступок этим слоям населения, которую проводило в 1914- 1915 годах.

Перед победителями вставала другая задача — переход от революционных действий к созданию постреволюционного государства, для чего нужно было предложить свой проект развития страны. Это было сделано через конституцию 1917 г. В свое время борьба против Уэрты проходила под знаменем восстановления законности на основе конституции 1857 г., которая, однако, после семи лет борьбы не отвечала реальному положению дел. Новый высший закон страны предстояло разработать депутатам, которые были избраны от всех штатов пропорционально численности населения каждого из них. Не избирались лишь те, кто был врагом конституционализма, т.е. сторонники Уэрты и конвенционисты. Модель развития страны должна была, таким образом, определяться победителями, которые, однако, были не готовы рисковать на трибуне тем, что выиграли на полях сражений. Участие исключительно конституционалистов не означало, однако, полной однородности. Депутаты-учредители представляли все регионы страны, отражая различную социально-историческую реальность, и каждый привнес свое личное политическое прошлое и свои идеологические предпочтения. Среди них были бывшие сторонники социального католицизма, магонизма, рейисты, люди, сотрудничавшие с режимом Мадеро. Все эти различия стали причиной полемики, которая развернулась во время заседаний.

Конституция может рассматриваться как продукт революционной идеологии и нормативной базы нового государства. С ней революционный процесс, преимущественно деструктивный, перешел в стадию конструктивного и регулирующего управления. Но если вооруженная борьба велась преимущественно людьми, вышедшими из сельской среды, то депутаты, которые формировали облик будущей Мексики, избирались из среды городского населения. При этом регионы, наиболее активные в вооруженной борьбе, имели меньше представителей на учредительном съезде, чем те, которые мало участвовали в ней или были противниками вооруженных методов, что было связано с небольшим количеством населения в северных штатах и военной ситуацией, в которой оказалось население таких штатов, как Морелос и Чиуауа. Штат Чиуауа был представлен лишь одним депутатом, Сонора четырьмя, Коауила пятью, в то время как от Халиско приехало 20 депутатов, от Пуэблы и Веракруса по 18, от Гуанахуато и Мичоакана по 17, от Оахаки — 10.

В новой конституции быстро проявились черты, как отличающие, так и роднящие ее с предыдущей. В то время как в основу конституции 1857 г. была положена доктрина либерализма, новый закон был очень реалистичен, он отвечал такой сложной стране, как Мексика, и отражал международные условия того времени: очевиден был упадок аристократии и олигархии и кризис либеральных государств. Вспомним, что конституция 1917 г. разрабатывалась в период между первой мировой войной и большевистской революцией. Сложность социально исторической ситуации Мексики стала причиной, по которой новая конституция гарантировала индивидуальную и коллективную собственность, а также сосуществование как частных, так и государственных предприятий. В плане государственного устройства Мексика по-прежнему оставалась представительной демократической федеративной республикой. Однако исполнительная власть пока доминировала, безусловно, из-за необходимости «единоначалия» при реализации программы национального возрождения. По этой же причине страна складывалась как этатистская, а следовательно, авторитарная, в которой государство вмешивалось в такие сферы, как экономика, образование и религия. Новая конституция оказалась националистической, потому что революция стремилась покончить с неоколониальным характером Мексики, и потому, что в памяти были свежи американское вторжение в Веракрус и «карательная экспедиция». Конституция содержала серьезные уступки народным массам, она, например, предусматривала распределение земель и льготы рабочим. То, что рабочие и крестьяне в ходе революционной борьбы стали представлять собой военную и политическую силу, делало эти уступки необходимыми. Конституция 1917 г. была единственной возможностью создать государство, способное консолидировать и регламентировать процесс преобразований, который пережила страна при переходе от Мексики периода Порфирио Диаса к Мексике революционной.

Вступление в силу новой конституции и начало конституционного президентства Каррансы в мае 1917 r. положили формальное начало пост-революционной Мексики, хотя оставалось еще три года до установления настоящего пост-революционного государства. Во время своего президентства Карранса столкнулся с серьезными политическими, военными, экономическими, социальными и международными проблемами. Вступление конституции в силу привело к тому, что в жизнь стали воплощаться малознакомые до этого нормы и процедуры. После 30 лет Порфириата и 7 лет революционной борьбы надо было начинать выборы всех органов власти, и сильные военные руководители должны были начать уважать новую гражданскую администрацию. А властям в свою очередь необходимо было проявлять уважение к индивидуальным правам. Иными словами, надо было преодолеть огромные трудности, создавая демократический режим в стране, в которой отсутствовала политическая культура и необходимые институты, которая совсем недавно находилась в ситуации между авторитаризмом и хаосом.

Военные проблемы не исчезли с возвращением к законности. Карранса был вынужден продолжать свою деятельность по установлению мира, подчиняя своей власти страну. Это было связано с тем, что некоторые регионы по-прежнему дистанцировались от центральной власти и находились вне процесса преобразований. Каррансе не только необходимо было принимать серьезные меры по снижению влияния вильистов и сапатистов, но и вести кампанию против небольших групп мятежников, бандитов и тех, кого в целом называли «контрреволюционерами». Среди них выделялись Мануэль Пелаес и Феликс Диас, которые действовали в нефтяном районе и в центральной зоне Веракруса, а также склонные к суверенитету «мятежники» Оахаки и войска землевладельцев Чиапаса. Слабым местом Каррансы была малочисленная, недисциплинированная и плохо вооруженная армия, которая мало подходила для решения этих проблем. Военные кампании вели к политическим конфликтам, поскольку военные отказывались сужать свои полномочия. Они провоцировали социальные проблемы, так как давали повод серьезным и многочисленным злоупотреблениям со стороны власти. И, наконец, военные действия ухудшали экономическое положение, во-первых, разоряя страну, а во-вторых, отвлекая значительную часть бюджетных средств на военные нужды. Возникали проблемы с рабочей силой, значительная часть которой или погибла, или не могла эффективно использоваться в период вооруженной борьбы. Достаточно большое количество людей эмигрировало или воевало в составе регулярной армии и различных вооруженных отрядов. Проблема носила не только количественный, но и качественный характер: изгнание большого числа землевладельцев, предпринимателей и специалистов сокращало человеческий капитал страны. В довершение ко всему первая мировая война сказалась на поставках товаров и потоках иностранных капиталовложений из Европы в Мексику, что также мешало восстановлению национальной экономики.

Военный конфликт в Европе привел к серьезным дипломатическим проблемам. США стали давить на правительство Мексики, заставляя его отказаться от нейтралитета и действовать в поддержку стран-союзников. Карранса стоял на позициях строгого нейтралитета, что не помешало обвинить его в симпатиях к Германии, поскольку немецкий канцлер Цимерманн предложил ему военную помощь при условии, что Мексика начнет войну против США за возвращение территорий, потерянных в середине XIX в. Некоторые американские политики требовали наказать Каррансу за его антиамериканскую политику в течение этих лет. Но учитывая, что срок его полномочий истекал в 1920 г., Вашингтон предпочел не принимать радикального решения, которое могло бы отразиться на интересах американского капитала в стране, и оставить Мексику развиваться по пути пост-революционного государства, следя за тем, чтобы страна при этом не сползала на путь радикализма.

В течение 1920 г. в стране произошли решающие изменения, которые начались с борьбы за президентское кресло. Одним претендентом был Альваро Обрегон, отошедший от Каррансы и имевший сильную поддержку многочисленных революционных групп — военных и гражданских, городских и сельских, низов и средних слоев. Второй — Игнасио Бонильяс, старый функционер-конституционалист, на тот момент посол в США, пользовавшийся доверием дона Венустиано, но неизвестный ни революционным солдатам, ни обществу. На стороне Обрегона была армия, конституционалистская до мая 1917 г., которая в течение нескольких лет обладала наибольшей организованностью и политической силой в масштабе всей страны; а сам Обрегон пользовался несравненно большим престижем, популярностью и социально-политической базой, чем Бонильяс. Учитывая все это окружение Каррансы, чтобы удержаться у власти, прибегло к силовой тактике. В ответ был поднят мятеж в Агуа-Приета, который оказался непродолжительным и практически бескровным. Процивилистская деятельность Каррансы лишила его поддержки собственной армии, он вынужден был бежать из Мехико и умер, попав в засаду в небольшом поселке в горах.

Этот конфликт закончился изоляцией Каррансы и поддержкой, которую очень быстро приобрел Обрегон. Многочисленные социально-политические организации, как правительственные, так и оппозиционные, и некоторые группы восставших примкнули к движению Агуа-Приета, которое стало рассматриваться как «объединительная революция». Сложившуюся ситуацию можно объяснить разным подходом к решению проблемы противоречий с другими экс-революционерами, например, Вилъей и Сапатой. Дон Венустиано считал, что они могут быть решены только военным путем. А Обрегон, Кальес и другие лидеры, поднявшие мятеж в Агуа-Приета, были уверены, что эти противоречия носят скорее социально-политический характер, поэтому надо не бороться против бывших революционеров, а привлекать их на сторону нового государства. Осознав, что каррансистская модель противоречила природе пост-революционного государства, обрекая его на хроническую нестабильность, новые лидеры проявили готовность идти на политические и социальные уступки группам, которые играли важную роль в этой долгой борьбе.

Новое государство

Мексиканское постреволюционное государство родилось к 1920 г., именно тогда его создали с разной степенью влияния и выгоды для себя в период революционного процесса основные участвующие в нем группы. В начале 1920 г. к власти пришли представители средних слоев, социально, политически и идеологически отличавшиеся от каррансистской группы, так как не имели связей с бывшим режимом. Отчасти сила этих новых средних классов основывалась на их союзе с народными массами. Последние уже не стремились к национальному лидерству, что можно было наблюдать в 1915 г. в Конвенте, но в обмен на свою поддержку и подчинение они получили заметные политические и социальные уступки. Этот союз не означал радикализации мексиканского постреволюционного государства, поскольку находящийся у власти средний класс заключил соглашение с контрреволюционными мятежниками, представлявшими региональные элиты.

Нельзя не согласиться с тем, что революция явилась самым важным историческим событием ХХ в. Она привела к созданию нового государства, во главе которого стали представители средних не радикальных слоев населения, которые видели необходимость в удовлетворении основных требований народных масс, принимавших решительное участие в борьбе. Революция представляла социально-политический и военный процесс, длившийся 10 лет, который выдвинул на первый план средние слои населения и народные массы и вытеснил порфиристскую олигархию. С 1910 по 1912 г. ее возглавляли выходцы из этой элиты, которых поддерживали многочисленные группы представителей среднего класса и некоторые представители народных масс. С начала 1913 г. лидером революции становится средний класс и одновременно растет участие в ней народных масс. Рожденное в 1920 г. новое государство оказалось не демократическим и имело националистический характер; оно было авторитарное, но широко легитимное, стабильное, поскольку опиралось на широкую народную поддержку, на руководство умелой и гибкой военно-политической группы и на признание, в ряде случаев вынужденное, со стороны США.

Президентство Обрегона, первое в постреволюционном государстве, узаконенное с воцарением мира и организацией новых выборов в период временного пребывания у власти Адольфа де ла Уэрты, сразу показало всю сложность природы этого государства. Обрегон происходил из военных каудильо, правя в соответствии со своим проектом. Основными его целями являлись: восстановление страны, для чего определяющим стало всеобщее примирение в соответствии с планом Агуа-Приета; централизация и концентрация власти, необходимость которых была обусловлена разъединяющим воздействием революции. Для строительства нового государства было необходимо избавиться от многочисленных сторонников Каррансы. Однако ввиду того, что группа Агуа-Приета интегрировала в свои ряды большую часть конституционалистов и основные движения антикаррансистов (бывших революционеров или анти-революционеров) идеологическое единство не было характерной чертой постреволюционного мексиканского государства.

Аграрные мероприятия правительства Обрегона были направлены на удовлетворение некоторых требований революционных групп, однако упор был сделан на развитие мелкой и средней собственности. Это было обусловлено происхождением большинства революционных лидеров, выходцев из средних слоев деревни. В рабочей среде, с одной стороны, были созданы радикальные институты, такие, как, например, Всеобщая конфедерация трудящихся, а с другой — правительство поддерживало взаимовыгодный союз с Региональной рабочей конфедерацией Мексики. Правительство Обрегона издало декрет о возвращении банков, конфискованных в период революционной борьбы, и разрешило вернуться находящимся в изгнании порфиристам и уэртистам. Достигнутый мир позволил начать восстановление сельского хозяйства, горнодобывающей промышленности и железнодорожной системы. Начавшийся экономический подъем в США увеличил спрос на мексиканскую нефть.

Двумя самыми большими проблемами правительства Обрегона стали сложные отношения с США и военное восстание. Американское правительство отказалось официально признать правительство Обрегона, ссылаясь на то, что оно появилось в результате военного переворота. Это был не столько моральный приговор, сколько попытка оказать давление на мексиканское правительство и заставить его изменить некоторые статьи конституции 1917 г., затрагивающие интересы американцев. Правительство Мексики не пошло на это, но согласилось с тем, что новые законы не будут иметь обратной силы. К концу своего президентского срока Обрегон шел на все большие уступки инвесторам и правительству США по так называемым «Договорам Букарели», что объяснялось его стремлением получить поддержку США в связи с угрозой мятежа перед выборами. Можно сказать, что господствующая в эти годы идеология национализма относилась скорее к культуре, чем к политике и экономике. Эго было связано с необходимостью определить и укрепить новую культурную идентичность, необходимую стране, молодой, но имеющей большую историю; националистической, но без ксенофобии; революционной, но установившей порядок и встающей на путь преобразований; соблюдающей законы и сплачивающейся.

Трансформация страны в период революционного процесса закончилась. Изменения, которые произошли в области культуры, известны. В конце Порфириата появилось поколение общества Атенео, которое выступало с критикой господствовавшего позитивизма и недостаточного развития гуманитарных наук и искусства. В этом поколении выделялась молодежь — Антонио Касо, Педро Энрикес Уренья, Хосе Васконселос, Альфонсо Рейес и Хулио Торри. Спустя несколько лет в разгар военного десятилетия пришло новое поколение, поколение «1915 года», представленное элитной группой «семь мудрецов». Они были жертвами и свидетелями разрушения страны, поэтому вместо того, чтобы заниматься развитием искусства и гуманитарных наук, они стали создавать институты — экономические, политические и культурные — необходимые для восстановления страны. Здесь надо упомянуть Мануэля Гомеса Марина, Висенте Ломбрадо Толедано и Альфонсо Касо, а также Нарсисо Бассольса и Даниэля Вильегаса.

Приход к власти в 1920 г. нового среднего класса позволило Хосе Васконселосу стать первым министром образования. Для него революция в большей степени должна была быть моральной, а уж потом аграрной, рабочей или националистической. Поэтому и образование для него означало не простое обучение, оно включало также культурный аспект и внеучебные практики. Он способствовал изданию книг и организации библиотек, тому, чтобы муралисты — Хосе Клементе Ороско, Диего Ривера, Давид Альфаро Сикейрос — в целях дидактики рисовали на стенах столетних зданий сюжеты на революционные темы, сочетая историю, настоящее и будущее. Эпические и драматические события тех лет положили начало новому литературному течению «роман революции», которое было представлено Мариано Асуэлой, Мартином Луисом Гусманом, Рафаэлем Ф. Муньосом, Франсиско Л. Уркисо и самим Хосе Васконселосом, героями которого становились как безымянные солдаты, так и главные участники событий — Мадеро, Карранса, Вилья и Обрегон.

К концу своего пребывания на посту президента Обрегон решил поддержать в качестве своего преемника Плутарка Элиаса Кальеса, лидера восстания в Агуа-Приета, министра обороны в правительстве Уэрты и министра внутренних дел в своем. Помимо того, что он был опытным политиком с многочисленными связями и сильной поддержкой со стороны организованных народных масс, как военный, он опирался на армейские круги. На этот пост было много претендентов, особенно среди военных. Это не могло не привести к восстанию, во главе которого стояло несколько человек, но основным претендентом был бывший президент, затем министр финансов Адольфо дела Уэрта. Возможный исход определялся рядом факторов. Во-первых, в середине 1923 г. был убит Панчо Вилья, который, скорее всего, выступил бы на стороне Уэрты, оставляя мятежников без популярного военного каудильо. Во-вторых, между мексиканским и американским правительствами существовала договоренность о взаимном признании и выполнении Договоров Букарели. С другой стороны, если Уэрта располагал поддержкой лишь части армии и «Политического класса» в лице Национальной кооперативной партии, то Обрегон и Кальес опирались на США, на подавляющее большинство политических и военных кругов, а также на многочисленные крестьянские и рабочие организации. Этот конфликт преподал ряд уроков. Первый состоял в том, что восстания в Агуа-Приета и сторонников Уэрты, связанные с выборами, ясно показали, что бывшие революционеры должны регламентировать разделение постов, получаемых в ходе избирательного процесса. Второй выявил необходимость деполитизации национальной армии и создания национального гражданского института, который стал бы основным политическим институтом страны. Третий продемонстрировал необходимость поддержания хороших отношений с США.

Плутарко Элиас Кальес, будучи соратником и последователем Обрегона, тем не менее был в меньшей степени милитарист и в большей политик. Поэтому его правление с конца 1924-го по конец 1928 г. было связано с процессом институционализации, цивилистской деятельностью и отмечено столкновением с католической церковью. Особенностью его правления стало двоевластие, воцарившееся в результате того, что Обрегон сохранил свое влияние в обществе. Кальес поставил перед собой задачу обеспечить порядок и придать рациональность всему процессу послереволюционных преобразований. Для этого им были разработаны нормы и правила, а значит, введены определенные ограничения, которые проводились в жизнь через национальные комиссии — Аграрную, Банковскую, комиссию Дорог и Ирригации. Кальес также стремился возродить экономику и внести в нее порядок путем создания банковских институтов, например, банка Мексики и сельскохозяйственного аграрного банка, а также обеспечить правительство финансовыми средствами, более эффективно используя нефтяные доходы и совершенствуя налоговую систему. В аграрной сфере Кальес был сторонником эффективной средней собственности и больше чем в распределение земель верил в ирригацию, финансирование и использование новых технологий как инструментов решения проблем крестьянства. Что касается рабочих, то он предложил взаимную помощь крупным профцентрам трудящихся, в частности Региональной рабочей конфедерации Мексики. Восстания в Агуа-Приета и уэртистов привели Кальеса к необходимости сокращения, деполитизации и реорганизации революционной армии. Эту работу проводил один из его основных сторонников Хоакин Амаро.

Правительство Кальеса в своем стремлении расширить и консолидировать государство невольно вступало в крупные конфликты с другим институтом, имеющим общенациональное значение, — католической церковью. Конфликт был очень серьезным, так как касался соперничества между ними в сфере культуры, образования, общества, политики и контроля над населением. Столкновения приняли вооруженный характер и вылились в так называемую «войну кристерос». Этот конфликт, длившийся почти

три года (с конца 1926-го до середины 1929 г.), привел к упадку в сельском хозяйстве нескольких центрально-западных штатов: Халиско, Колины, Мичоакана, Гуанахуато, Керетаро, Аrуаскальентеса и Сакатекаса. Кристерос не только защищали свою веру. Как правило, они были выходцами из районов с большим количеством помещиков, которые видели в аграрной реформе больше угрозу, чем перспективу. К тому же они чувствовали порабощающее их присутствие северян почти на всех правительственных постах. Была заметна их военная слабость: они не смогли сформировать армию с единым центром управления и координацией всех ее частей. Скорее можно было говорить о местных силах обороны, возглавляемых соседями с небольшим или вообще нулевым военным опытом. Были у них и экономические трудности, сказывавшиеся на плохом вооружении. Они не смогли заключить союз со своими городскими сторонниками — Национальной лигой защиты религиозной свободы. И, наконец, они были атакованы правительственной армией и организованными силами рабочих и селян. Несмотря на то, что у них не было достаточного количества сил для разгрома правительства, все же было очевидно, что кристерос победить не так просто. Конфликт привел к внутренней нестабильности в регионе. Правительство вынуждено было начать переговоры с церковными иерархами, которые пошли на соглашение и отказались от прямого участия в политике, в обмен на то, что со своей стороны правительство откажется водить в действие наиболее якобинские статьи конституции 1917 г.

Это соглашение явилось одним из факторов, оказавших наибольшее влияние на пост-революционное умиротворение. Срочно пойти на мирные соглашения с кристерос нужно было и по конъюнктурным соображениям: в 1929 г. должны были пройти особенные президентские выборы. Каудильо Обрегон сумел добиться изменения конституции с тем, чтобы она разрешила повторное избрание на президентский пост после перерыва. Основываясь на принципе переизбрания, два высших военных чина, близких к самому Обрегону, начали оппозиционную кампанию, но вскоре были убиты. Общество, болезненно переживавшее эту ситуацию, лихорадило. Позднее, уже будучи избранным на президентский пост, Обрегон тоже был убит одним воинствующим католиком. Потеряв каудильо, пост-революционная политическая система лишилась своего великого кандидата, своего единственного арбитра. Дилемма состояла в том, чтобы ждать прихода нового каудильо или создавать специальный институт со своими функциями. Политический кризис, вызванный убийством столь популярного человека, был крайне тяжелым. Чтобы выйти из него, было недостаточно выдвинуть другого кандидата и организовать новые выборы. Предвыборные восстания 1920 и 1924 годов и убийства трех кандидатов в 1928 г. говорили о том, что надо сделать выборы цивилизованными и создать институт, который смог бы объединить, организовать и дисциплинировать всех экс-революционеров, регламентируя процесс отбора кандидатов на выборные посты. Такой политический институт — Национальная революционная партия — был создан в марте 1929 г. С созданием этой партии, с окончанием войны кристерос и институционализацией армии закончился «суровый» период мексиканской революции и начался новый этап истории страны, пока не свободный от перемен и проблем, но характеризующийся социальным согласием и политической стабильностью (хотя и без подлинной демократии) и несколькими десятилетиями экономического роста.

Источник: Новая краткая история Мексики, Colegio de Mexico, Instituto de Latinoamérica de la Academia de las Cienciasde Rusia (2008)