Цивилизация майя, страница 3

Часть 3. Терминальный классический – ранний постклассический период

Глава 1. Чичен-Ица

Чичен-Ица – это один из наиболее крупных древних городов майя. Он находится на расстоянии 120 км к востоку от Мериды в штате Юкатан. Площадь руин составляет 1547 гектаров. С 1988 года Чичен-Ица относится к объектам всемирного наследия Юнеско. В центре города сосредоточено множество монументальных построек, имевших религиозное и политическое значение. Вокруг них располагались резиденции знати. Также сохранились площадки для игры в мяч, триумфальные арки, насыпные дороги и крепостные стены.

Этимология

Название города на языке юкатекских майя значит «У колодца ица». Оно состоит из трёх слов chi’ – «рот, край, берег», ch’e’en – «источник» или «пещера с водой», itzá – название самого народа. Колодец из названия города – это Священный сенот. Чичен-Ица лежит в краю с множеством карстовых пустот, перепады высот здесь небольшие. В регионе имеется много провалов, возникших вследствие обрушения горных пород. Они служат источником воды для выращивания сельскохозяйственных культур. По одному такому провалу находится в северной и южной части города. На севере – Священный сенот, на юге – сенот Штолок около одноимённого небольшого храма. Не случайно церемониальный центр города лежит между этими сенотами.

В книге «Чилам Балам» из Чумайеля приводится другое название, которое город носил до прибытия ица. Это название – Уук Йабналь. До сегодняшнего дня продолжаются споры о его значении.

Тольтекское влияние в искусстве Чичен-Ицы

Наибольшее значение в регионе город имел между VIII и XI веками. В архитектуре Чичен-Ицы сочетаются несколько разных стилей: рядом со зданиями в стиле Пуук стоят сооружения с признаками явного тольтекского влияния. Ранее это обстоятельство считалось свидетельством завоевания Юкатана тольтеками из Тулы. В 1998 году Л. Шиле и П. Мэтьюз поставили под сомнение присутствие тольтеков в Чичен-Ице, полагая, что её «тольтекские» памятники возводились ранее сооружений Тулы, и что сходство архитектурного и художественного стиля обоих городов является следствием торговых и культурных связей Юкатана и Центральной Мексики.

Но хронологические выкладки Л. Шиле и П. Мэтьюза, на которых главным образом основывается их категорическое несогласие с традиционными взглядами, оказываются не вполне точными. Сооружение в Чичен-Ице с типично тольтекскими чертами архитектуры – так называемая гробница Верховного жреца или пирамида Осарио, надпись в котором они датировали 842 годом, на самом деле имеет дату, соответствующую 998 году. Монументальное строительство в столице тольтеков Туле де Альенде началось между 900 и 950 годами, а полвека – срок вполне достаточный, чтобы какие-то группы выходцев из Центральной Мексики достигли северного Юкатана. При этом, помимо памятников архитектуры и изобразительного искусства Чичен-Ицы, есть и другие признаки центральномексиканского влияния на северном Юкатане X-XI веков. В разделе «Дрезденской рукописи», посвященном движению планеты Венера, который, судя по соответствию приведённых в нём дат астрономическим явлениям, был составлен в X или XI веке, содержатся имена богов Какатуналь, Тавискаль и Шивтель, соответствующие Акатоналю, Тлауискальпантекутли и Шиутекутли на языке индейцев Центральной Мексики науатль. В другом разделе той же рукописи на странице 60b текст, посвященный событиям двадцатилетия 11 Ахав (1027–1047 годы), сопровождает батальную сцену, где фигурирует персонаж с чертами центральномексиканского бога Тлалока, восседающий на пиктограмме «Кецалькоа-тенамитл», «Город Кецалькоатля». В тексте сообщается о смертях, бедствиях и неких «потрясениях в селениях». Кроме того, батальные сцены на золотом диске из Священного колодца и фресках Верхнего храма Ягуаров в Чичен-Ице воспроизводят ожесточенные столкновения воинов в тольтекском облачении с отрядами майя. Правда, тольтеки не упоминаются в исторических хрониках майя – книгах «Чилам Балам» из Мани, Тисимина и Чумайеля. Но из этого следует только, что тольтеки и ица были разными народами, каждый с особой исторической традицией, и в книгах «Чилам Балам» представлена именно традиция ица, сменивших тольтеков и, согласно правилам исторических легенд, умалчивавших в своих преданиях о предшественниках.

Период X–XII веков обычно характеризуется как время широкого распространения тольтекской культуры, усвоения ее народами майя и конечного синтеза тольтекских и местных элементов. Это не совсем верно. Прежде всего, тольтекское влияние охватило далеко не все районы, заселенные майя. Ему подверглись главным образом царства центральной части полуострова. Наиболее яркое отражение центральномексиканский стиль нашёл только в памятниках двух городов – Чичен-Ицы и Майяпана. Кроме того, и сам этот процесс влияния не следует представлять слишком упрощенно. Нельзя рассматривать тольтекские военные отряды, вторгшиеся на территорию других народностей, как неких «носителей культуры». Немногочисленные пришельцы должны были довольно быстро раствориться в среде местного населения и, вероятно, не смогли бы оказать сильного воздействия на изменение культуры и искусства, если бы этому не способствовали сложившиеся к этому времени у майя специфические исторические условия. Причины таких изменений следует искать более глубоко.

Согласно одной из гипотез, социальная борьба между общинниками и знатью, крупные передвижения племен, распад старых государственных образований под ударами завоевателей, появление новых религий – все эти факторы разрушили прежние идеологические устои и ознаменовали так называемый коллапс цивилизации классического периода. Тольтекская религия была основана на представлении о верховном божестве – солнце, которое должно питаться человеческой кровью для поддержания своей жизни. Поэтому воин, добывающий на поле боя пленников для жертвоприношений, значил в тольтекском обществе больше, чем жрец, только передававший божеству добытую чужими руками пищу. В результате всех этих событий в Мезоамерике происходит перегруппировка общественных сил. Военные вожди и связанные с ними объединения прославленных воинов захватывают верховенство, в ряде случаев военачальники даже узурпируют власть бывших священных владык.

В этих условиях новые художественные веяния стали быстро крепнуть и развиваться. Отдельные элементы тольтекской культуры сыграли в данном случае лишь роль некоего «проявителя», с помощью которого рождалось и оформлялось новое. Данные изменения характеризуются в изобразительном искусстве прежде всего появлением иной тематики: резко увеличивается число изображенных на памятниках военных сцен. Все чаще вместо прежней религиозно-календарной символики или священных владык и династии правителя появляются символы войны или военных объединений. Приобретает большее значение народное собрание, где решающие голоса, конечно, принадлежали прославленным воинам. Поэтому вместо крохотных храмов, куда допускались лишь избранные, начинают строиться открытые галереи, где могло собраться большее число участников. Ведется решительная борьба против старого канона и в скульптуре: изображение священного правителя уступает место суровому образу воина, изощренность контуров – лаконичности линий и тяжести, массивности деталей, с помощью которых скульптор старается передать представление о силе и непобедимости. Но эта борьба против старого канона привела в конце концов к установлению нового, который соблюдался еще более строго, чем прежде.

История

История Чичен-Ицы изучается на основании трёх источников, которые дают информацию о различных аспектах развития города:

– археологические находки, данные раскопок, измерения и снимки местности;

– иероглифические надписи майя;

– тексты, созданные после испанского завоевания.

В мексиканской истории не является необычным тот факт, что три разных источника не всегда хорошо согласуются между собой. Эти данные всегда следует понимать в связи с историческим контекстом, в котором они создавались. Археологические находки являются результатом человеческой жизнедеятельности, надписи на памятниках повествуют о правителях и династиях, правивших в городе, а третья группа источников писалась через многие сотни лет после прошедших событий. При этом данные в текстах, написанных испанскими клириками и индейскими писцами, сильно отличаются друг от друга.

Археологические источники. По типам найденной керамики можно проследить историю заселения Чичен-Ицы на протяжении двух тысяч лет. Однако монументальные сооружения датируются поздним классическим периодом, примерно с 750 года. Это было время развития стиля Пуук в областях, лежащих южнее от города. Далее были возведены здания, которые до 1970-х годов считали построенными под влиянием тольтекских завоевателей. К этому периоду относится большая терраса с площадкой для игры в мяч, Кастильо (замком), храмом Воинов, комплексом Тысячи колонн и Меркадо (рынком), а также строения в других частях города. Однако происхождение тольтекских черт в архитектуре майя до сих пор остаётся неясным.

Чичен-Ица, как показывают тексты из окружающих поселений, доминировала над большой областью вокруг города. Считается, что в этом регионе главной торговой гаванью был Исла Серритос. Сюда стекались товары из Северной и Центральной Америки: горной Гватемалы, Коста-Рики и западной Панамы. В постклассическом периоде город пришёл в запустение. Но и тогда его посещали паломники, которые проводили на руинах жертвоприношения. То же самое происходило и в других заброшенных поселениях.

Колониальные источники. Книги, созданные в XVII–XVIII веках в провинциях Юкатана, населённых индейцами майя, носят общее название «Чилам Балам». Данные манускрипты писали индейцы майя на языке юкатеков латиницей. Из них три содержат даты в традиционном летоисчислении майя. Это книги из Тисимина, Чумайеля и «Кодекс Перес». Однако по данным хроникам можно чётко восстановить только относительно немного событий. Так как 13 названий к’атунов (периодов времени, длящихся приблизительно 20 лет) повторяются каждые 256,27 лет, точная датировка описанных событий в большинстве случаев невозможна. Поэтому чтобы датировать события по европейскому календарю, нужно соотнести их с другими точно установленными датами. Дополнительные проблемы создают противоречия между разными книгами «Чилам Балам». Кроме того, они также содержат пророчества, привязанные к датам, обозначенным к’атунами. Так как майя считали время цикличным, эти предсказания, возможно, являются отражением восприятия исторических событий и могут пролить свет на свершившееся в прошлом.

Важнейшими источниками по истории Юкатана являются доклад монахов-францисканцев (дошедший в сильно переработанной поздней копии), а также «Сообщение о делах в Юкатане» епископа Диего де Ланда. Кроме того, «50 Relacionesde Yucatán» – докладов, написанных с 1577 по 1581 годы, которые построены в форме ответов на опросник, касающийся самых разных тем. Эти доклады писали административные чиновники, которые привлекали к делу индейцев, служивших им информаторами. Однако многие доклады с Юкатана были созданы на основании информации, полученной от одного индейца Гаспара Антонио Чи, и поэтому они не являются независимыми друг от друга. Труды других испанских авторов содержат по большей части единичные сообщения.

История по иероглифическим надписям. Согласно этим источникам, в позднем классическом периоде в северном Юкатане главенствовал Эк-Балам, центр культуры майя, культурно ориентированный на регионы южных низменностей. Чичен-Ица представляется, скорее всего, подчинённой Эк-Баламу.

Самая древняя дата из Чичен-Ицы найдена в храме Иероглифических косяков (структуре 6Е3). Это здание представляет собой патио и галерею вокруг него. Надписи находятся на двух панелях с востока и запада от дверного проёма. Текст на западном косяке начинается с даты по календарному кругу 9 Бен 1 Сак. Предполагается, что она соответствует 4 августа 832 года. Далее в блоках А3-С4 стоит дата по короткому счёту – третий тун к’атуна, заканчивающегося на 5 Ахав. В последних рядах иероглифов, по-видимому, содержится информация о посвящении здания. Здесь имеются слова «алтарь» и «дом». Имя хозяина сооружения – К’ахк’оль Чук Ахав. Этот персонаж не упоминается в других текстах. На восточном косяке имеется надпись посвящения. Здесь сообщается, что эта постройка предназначалась некому существу «от бога» (у к’ухиль). Его имя до сих пор не прочтено. Таким образом, храм Иероглифических косяков был святилищем культа некого сверхъестественного существа. Нет никаких свидетельств того, что эти панели были принесены из более ранних сооружений, таким образом, можно датировать здание 832 годом. Ранее подобные сооружения из патио и колоннад считали тольтекскими. Однако здесь мы видим пример подобной постройки с иероглифами майя, возведённой до расцвета тольтекской культуры. Однако подобные комплексы были модифицированы в терминальный классический и постклассический период под влиянием Центральной Мексики.

Следующая дата истории города находится в длинном горизонтальном бордюре в передней комнате Красного дома (Casa Colorada). В этой надписи составители вопреки традициям письменных источников Эк-Балама используют местную форму языка, от которой позже произойдёт язык юкатеков. Отличия выражаются как в каллиграфии, так и в лексике. Важно отметить, это свидетельствует о том, что элита Чичен-Ицы отошла от старых лингвистических и эстетических воззрений. Данные инновации могли быть следствием более глубоких изменений, происходящих в социальном устройстве и самоидентификации жителей города. Надпись начинается датой по долгому счёту, соответствующей 5 сентября 869 года. В этот день состоялось высверливание огня для двух богов Чичен-Ицы. Далее рассказывается о магическом ритуале, в ходе которого было вызвано видение, которое наблюдалось «на Солнце, в воде и среди водных лилий». Этот обряд совершил К’ахк’ Упакаль К’авииль (Огонь – щит К’авииля). Во второй части надписи рассказывается о событии, случившемся 6 июня 870 года: «и затем он зажёг огонь в Хо…ль». По мнению учёных, речь может идти о другой церемонии высверливания огня в одном из святилищ Чичен-Ицы. К сожалению, последующие иероглифы сильно повреждены, и их нельзя прочитать. Среди них точно имеется слово «огонь». Далее идут три сходные по строению фразы неясного значения. Затем говорится, что в церемонии принимали участие три человека, причём к имени каждого из них добавлен эпитет к’ухуль («священный»). Это К’ахк’ Упакаль, К’инич Хунпик Ток’, правитель Эк-Балама, а также некто, возможно, являющийся членом известной в колониальное время династии Кокомов, его имя предположительно читается как Йахаваль. Участие в обряде правителя Эк-Балама говорит о том, что в те времена Талоль продолжал играть важную роль в политической жизни северного Юкатана. Однако вскоре поле возведения Красного дома в отношениях Эк-Балама и Чичен-Ицы происходит новый драматический поворот. На стенной росписи в Женском монастыре Чичен-Ицы в комнате 22 есть сцена, где показано, как воины атакуют город, окружённый двойным кольцом стен. Подобные изображения имеются и в других зданиях. Некоторые учёные предполагают, что здесь может быть показан захват Эк-Балама. Однако прямых свидетельств этому нет.

В надписях из Чичен-Ицы обращает на себя внимание отсутствие эмблемного иероглифа этого государства. Кроме того, в текстах посвящения фигурирует не один человек, а группы людей, возможно, одного ранга. Поэтому некоторые специалисты предполагают, что в городе не было одного священного владыки, а имело место эгалитарное правительство. В надписях часто используется особый иероглиф «й-итаах», который, возможно, обозначал слово «брат», что может подтверждать данные Де Ланда о том, что город управлялся тремя братьями. Однако такое значение иероглифа не находит лингвистического подтверждения, и идея о совместном правлении братьев не является общепринятой. По другим данным, это слово может обозначать союз «и» и не указывать на родственную связь.

Наиболее важным историческим деятелем в Чичен-Ице является К’ахк’ Упакаль К’авииль. Иногда это имя сокращается до К’ахк’ Упакаль. Однако оно никогда не употребляется вместе с эмблемным иероглифом или титулом кало’мте. Но другие титулы этого человека говорят о том, что он был могущественной и влиятельной фигурой в городе. Первое упоминание К’ахк’ Упакаль К’авииля находится в иероглифическом бордюре Красного дома и датируется 5 сентября 869 года. Последний памятник с его именем – это стела 2, на которой стоит 890 год.

В текстах из Чичен-Ицы упоминается также К’иниль Кополь. Это имя значится в надписях 10 раз, что намного меньше, чем у К’ахк’ Упакаль К’авииля. Период создания памятников с его именем длился три года. Первое упоминание К’иниль Кополя находится в надписи из храма Начальной серии и датируется 30 июля 878 года. Последнее обнаружено в храме Четырёх притолок и относится к 29 июля 881 года. К’ахк’ Упакаль К’авииль и К’иниль Кополь имели одинаковый титул, который начинался со слова «к’инич» («священный»), вторая часть выражения не расшифрована. Другие персонажи из текстов такого титула не имели. Это может свидетельствовать об их равном главенствующем положении в Чичен-Ице. Кроме того, К’ахк’ Упакаль К’авииль и К’иниль Кополь, возможно, были братьями. В надписях говорится, что и тот, и другой были сыновьями женщины по имени госпожа К’айам. Имя отца до сих пор не прочитано. Лишь в двух текстах сообщается, что этот персонаж был отцом К’ахк’ Упакаль К’авииля и К’иниль Кополя. В надписи на притолоке 4 из Женского монастыря предположительно говорится, что К’ахк’ Упакаль К’авииль находился в подчинённом положении по отношению к своему отцу. Госпожа К’айам упоминается в надписях 4 раза, и всегда в качестве матери этих двух братьев. Возможно, наследование трона в Чичен-Ице шло по материнской линии или легитимность династии обусловливало происхождение от этой женщины. Высказано предположение, что отец братьев происходил из мигрировавшего на север Юкатана племени ица. Он мог взять в жёны женщину из местного правящего рода. Имея такое происхождение, братья не могли именоваться как прочие священные владыки, поэтому они использовали другой титул. На притолоке 3 из Женского монастыря упоминается семья госпожи К’айам. Имя матери не расшифровано, отца звали Сак Нааб’ Чаахк Болон Пет.

В надписи на притолоке из здания, которое сейчас называется Акаб Циб, имеется текст посвящения. Приведено название сооружения, которое переводится как «священный дом». Здесь же стоит имя его хозяина, которое к настоящему времени полностью не прочитано, это выражение начинается со слова «Йахаваль». Он имел титул к’ухуль Коком. Возможно, данный персонаж являлся членом знаменитой династии Кокомов, известной по колониальным источникам. Здесь он изображён сидящем на троне в позе правителя. Перед ним стоит конический предмет, возможно, курильница или алтарь с подношениями. В тексте говорится, что это здание принадлежало данному господину из рода Кокомов. Он, скорее всего, не был родственником К’ахк’ Упакаль К’авииля и К’иниль Кополя. На так называемой притолоке-корыте также упоминается господин из династии Кокомов. В центре рельефа изображён сидящий человек, почти так же, как и на притолоке из Акаб Циба. Однако здесь персонаж имеет голову оленя. К сожалению, неизвестно, из какого здания происходит данная притолока. Когда она была найдена, её использовали в качестве корыта, чтобы кормить животных на гасиенде. Скорее всего, она была взята из структуры 5D2. Важно отметить, что в иероглифическом бордюре из Красного дома член династии Кокомов упомянут вместе с К’ахк’ Упакаль К’авиилем и царём Эк-Балама. Отсутствие каких-либо выражений, отражающих субординацию, говорит о том, что все персонажи могли обладать равным статусом. Даже если Коком имел меньший ранг, чем К’ахк’ Упакаль К’авииль, он всё равно являлся важной персоной в Чичен-Ице. Эта династия имела несколько резиденций в городе.

Ещё одним историческим персонажем в Чичен-Ице является Ак’е Ток’. Его имя упоминается на притолоке Начальной серии. Но о нём ничего более не известно.

Кроме памятников в самой метрополии, надписи исторического характера имеются и на монументах небольших городов в окрестностях столицы – Халакале и Йуле. Притолока из Халакаля, предположительно, создавалась в одно и то же время с иероглифическим бордюром из Красного дома. В надписи на ней царь Эк-Балама К’инич Хунпик Ток’ упоминается дважды. Кроме того, здесь стоит имя и К’ахк’ Упакаля. После фразы, говорящей о вызове видения, значится имя местного правителя, которое до сих пор не расшифровано. Притолока украшена изображениями трёх человек, скорее всего, владыка Халакаля стоит слева и взирает на своих сюзеренов.

В Йуле найдено две притолоки. Обе некогда подпирали дверные проёмы структуры 1 – самого высокого здания города. На первой притолоке стоит дата 7 января 874 года, на второй притолоке – 22 марта 881 года. На обоих памятниках говорится о деяниях К’ахк’ Упакаля. Таким образом, ясно, что данный персонаж был важным региональным лидером, и его власть распространялась за пределы Чичен-Ицы. Имя владыки Йулы То’к’ Йаас Ахав К’ухуль Ум написано один раз на притолоке 1 и дважды – на притолоке 2. Текст притолоки 1 повествует о проведении нескольких церемоний огня и о прибытии К’ахк’ Упакаля на площадку для игры в мяч. Стоит заметить, что до сих пор в Йуле не найдено ни одного стадиона, поэтому неясно, о каком сооружении идёт речь. Имена других участников церемоний огня нигде более не встречаются. Первый из них носил титул Калькеехток’ Кох Ахав («Калькеехток’ царь-пума»), который, возможно, прибыл из другого региона. Возможно, Калькеехток’ – это топоним. Но его пока нельзя соотнести с каким-либо из обнаруженных городищ. Другие действующие лица упоминаются в самом конце текста и обозначены как хозяева вохоля («надписей»). Текст притолоки 2 сохранился плохо, но в ней также значился перечень имён участников неких ритуалов.

В настоящее время гипотеза о том, что в Чичен-Ице имелось несколько правителей подвергается сомнению. Хоть на памятниках города и упоминается несколько разных персонажей, без сомнения, К’ахк’ Упакаль являлся наиболее выдающейся персоной. Несмотря на то, что его брат К’иниль Кополь также упоминается в надписях посвящения нескольких зданий, он, скорее всего, занимал подчинённое положение. Кроме того, влияние К’ахк’ Упакаля выходило за границы метрополии и распространялось на подчинённые города Халакаль и Йулу. Скорее всего, на стороне братьев было несколько других аристократов, но они занимали подчинённое положение. Интересно, что правитель Йулы носил титул ахав, но его власть не распространялась за пределы города. Стоит отметить, что большинство текстов Чичен Ицы относятся ко времени К’ахк’ Упакаля. Найдено немного надписей, сделанных до него. Судя по текстам с притолоки из Халакаля и иероглифического бордюра в Красном доме, поначалу правление К’ахк’ Упакаля не было полностью независимым от владыки Эк-Балама. Возможно, в начале двадцатилетия 1 Ахав, господин из рода Кокомов, имел также очень высокое положение в городе, но далее К’ахк’ Упакаль сумел сосредоточить всю власть в своих руках и удерживался на престоле до 890 года. Письменный корпус Чичен-Ицы, скорее всего, является результатом правления одного человека, династия которого не имела такой длинной истории, как царские фамилии южных низменностей. Подобное наблюдалось и в других городах региона в этот период – в Ушмале, Цибильчальтуне, Сейбале, где иероглифические надписи также создавались по большей части на протяжении жизни одного человека и повествуют о нём и его современниках. Такой короткий расцвет эпиграфики совпадет по времени с появлением ранней керамики Сотуты в Чичен-Ице.

Большой проблемой для понимания надписей Чичен-Ицы является определение, какие имена относятся к историческим деятелям, а какие – к сверхъестественным существам. Скорее всего, сами майя не видели между ними столь больших отличий, как мы сейчас. Возможно, они считали богов соправителями своего города, которые защищали царя, наделяли его магическими возможностями и общались с владыками столицы. Это подтверждается тем, что в надписях посвящения зданий дворцового типа говорится, что они также являлись и святилищами того или иного местного божества или почитаемого предка.

Все надписи Чичен-Ицы можно условно разделить на две группы: первая посвящена описанию ритуалов, например, высверливанию огня, других обрядов с огнём, вызыванию видений и жертвованием собственной крови, другая сообщает о посвящении задний и из частей. В обеих группах говорится об одних и тех же людях и сверхъестественных существах. К’ахк’ Упакаль, К’иниль Кополь и господин из рода Кокомов сооружали здания преимущественно в южной части города. Имена богов в текстах идентифицируются выражениями «к’ух» («бог») и «к’ухуль» («священный»).

Так, в иероглифическом бордюре в Красном доме те, кому предназначались ритуалы огня, обозначены фразой «у к’аба к’ух» – «имя бога». Первым в этом тексте встречается Йа’йаш у к’ук’ум К’авииль («зелёный – это перо К’авииля»). Скорее всего, это божество представляло собой один из аспектов К’авииля. В изображениях из Чичен-Ицы К’авииль часто предстаёт в головном уборе из многочисленных перьев кецаля. Кроме того, данный аспект бога упоминается на трёх других монументах. Ещё одним именем бога в иероглифическом бордюре из Красного дома является сочетание логограммы в виде ушной вставки и знаков, читаемых «у-чо-ки». Чтение этого имени до сих пор не установлено. Но следующие за ним иероглифы «у к’аба к’ух» не оставляют сомнений в том, что это – имя божества. Вероятно, что в этой надписи упоминаются и другие сверхъестественные существа, в честь которых проводили ритуалы огня, но их имена более нигде не встречаются, ни в Чичен-Ице, ни в других областях мира майя. Согласно другому мнению, эти сущности являлись покровителями огня конкретных зданий, мест или обрядовых действий.

Другая группа божеств в текстах обозначается выражением «чаналь к’ух» («небесный бог»). Имя одного из них записывалось иероглифами «K’UHUL-ya-YAX-pe-che-ka-na». Оно до сих пор не прочитано, но окончание выражения «кан» («змей») говорит о том, что речь идёт об одном из многочисленных змеиных божеств пантеона майя. Имя начинается со слова «йайаш» – «зелёный» или «синий». Далее стоит иероглиф в виде головы кролика, который, возможно, но не точно, читался как «пе», за ним идёт слог «че». Значение слова «печ» здесь остаётся неясным. В иконографии южных низменностей имеется образ так называемого «Змея водной лилии». Он часто изображается в головных уборах правителей и является покровителем числа 13 и персонификацией земледельческого календаря. В иероглифических надписях в его имени иногда имеются знаки кролика и префикс «йаш», а также логограмма змеи. В памятниках из Чичен-Ицы змеиное божество уминается не менее восьми раз – более, чем любое другое сверхъестественное существо. Оно изображено на притолоке 4 храма Четырёх притолок и на притолоке 2 из Йулы.

Другим известным божеством пантеона Чичен-Ицы является бог дождя, имя которого записывается иероглифами «YAX-HA’AL-laCHAAK-ki». Оно встречается 3 раза в письменном корпусе Чичен-Ицы и Йулы. Он также обозначается выражением «чаналь к’ух» («небесный бог»). Его имя может переводиться «Чаак – Первый Дождь» или «Чаак – Синий дождь». На притолоке 1 из Йулы говорится: «Он обновил подношение богу Йаш Ха’аль Чааку».

Имя ещё одного небесного божества находится на притолоке 3 из храма Четырёх притолок. Оно записано иероглифами «cho-cho-yo-ko-pu-yu». Первая часть выражения, «чоч», означает «кишки», вторая, «ок», – «стопа», третья, «пуй», – название птицы кукушки-подорожника (Geococcyx mexicanus) или белошейного козодоя (Nyctidromus albicollis). Появление этой птицы являлось дурным предзнаменованием. Возможно, всё выражение означало «кишки под лапой козодоя». Предполагается, это существо относилось к многочисленным птичьим духам вахй, которые часто предстают на керамике с кишками, костями и змеями в клювах или вокруг шей. Считается, что эти птицы вырывают их из мёртвых тел, которые иногда изображаются позади данных персонажей. Изображение такого ужасного создания, возможно, находится на притолоке 1 из храма Четырёх притолок и на вершине стелы 2 Чичен-Ицы.

Боги Чичен-Ицы имеют множество человеческих качеств. Как и люди, в надписях они иногда предстают хозяевами зданий. В текстах посвящения они перечисляются наряду с людьми при перечислении жильцов или владельцев сооружений. Пять из семи притолок, найденных в Женском монастыре, несут текст, выполненный по одной схеме. Они начинаются с даты 8 февраля 880 года. Далее приводится формула посвящения: «Здесь представлен рельеф притолоки большого дверного проёма дома…» Далее следуют два имени, соединённые словом «й-итаах».

Притолока 2: Йаш Печ Кан й-итаах Б’аах Саб’ак Ахав Охлис К’ух.

Притолока 3: Ишик К’айам й-анат К’ак’ Упакаль.

Притолока 4: нерасшифрованное имя отца К’ахк’ Упакаля й-итаах К’ахк’ Упакаль.

Притолока 5: Хун Йахаваль Виник й-итаах Чаналь К’ух.

Притолока 6: Йаш У К’ук’ум К’авииль й-итаах Чаналь К’ух.

Как видно, хозяином третьей притолоки была госпожа К’айам, мать К’ахк’ Упакаля, а хозяином четвёртой был его отец. Все остальные имена, кроме имени самого К’ахк’ Упакаля, принадлежат богам. Однако неизвестно, были ли родители владыки живы, когда возводился Женский монастырь. Ни в одной из надписей того времени они не выступают в активной роли. Вероятно, они были уже мертвы и почитались как божественные предки. Поэтому К’ахк’ Упакаль превратил Женский монастырь в место поклонения как собственным родителям, так и богам. Такое перечисление умерших вместе с богами – характерная черта надписей позднего и терминального классического периодов. Другие подобные примеры – это скамья из храма II Копана и фигуры на панели из храма 21 в Паленке.

Интересно, что в Женском монастыре нет упоминаний брата К’ахк’ Упакаля, К’иниль Кополя. Предполагается, что главным святилищем последнего был храм Четырёх притолок, расположенный в конце дороги 1 между храмами Одной и Трёх притолок. Дорога 7 по прямой соединяет Женский монастырь с платформой храма Четырёх притолок. В данном здании имеется два помещения. В первое можно войти через три дверных проёма, которые поддерживаются притолоками 2, 3 и 4. В следующее помещение можно войти из первого через один проём, поддерживаемый притолокой 1.

На всех четырёх притолоках стоят даты, причём на рельефах 1, 3 и 4 притолок они одинаковые, а притолока 2 датирована 16 днями позже. На каждой из них надпись начинается фразой посвящения: «Была вырезана притолока входа в помещение дома…» Далее идут имена богов, поддерживавших хозяина дома.

Притолока 1: К’ух Б’олон Ахав Йайаш Печ Кан Ахав.

Притолока 2: у к’ухуль К’иниль Кополь (боги К’иниль Кополя).

Притолока 3: Чоч Йок Пуй.

Притолока 4: Йаш Печ Кан Ахав 16-й иероглиф «K’IN (?) К’ух».

Таким образом, на притолоках 1 и 4 стоит имя одного и того же божества. К сожалению, из-за эрозии тексты, идущие за фразой посвящения на притолоках, по большей части неясны. Кроме того, они содержат иероглифы, которые нигде более не встречаются. Ясно лишь, что они посвящены ритуальной деятельности К’ахк’ Упакаля и К’иниль Кополя.

Нижняя поверхность притолоки 3 сильно повреждена эрозией, но на передней грани текст вполне читаемый. Он начинается с вводного иероглифа и знака 13 туна, что является сокращением даты создания притолоки. Далее говорится: «Это его дом, три холма, гора-дерево». Затем: «И это имя комнаты Чоч Йок Пуя». Этот пассаж – ещё одна фраза посвящения в дополнение к той, что написана на нижней поверхности. Имя бога дополняется несколькими эпитетами – «небесный бог, тот, кто находится вдалеке». Текст заканчивается связью имён Чоч Йок Пуя и К’иниль Кополя, но иероглиф, стоящий между ними, до сих пор не расшифрован.

Текст на притолоке 4 расшифрован лишь частично. В нём говорится о серии ритуалов. В третьем двойном столбце иероглифов говорится: «Он погасил огонь, он – огонь для кремня и щита». Выражение «кремень и щит» – это метафора армии в надписях майя, так как войны были вооружены копьями с кремневыми наконечниками и несли щиты. Текст заканчивается фразой: «Он – защитник подношений, К’ахк’ Упакаль К’авииль».

На притолоке 2 стоит дата 29 июля 881 года. Далее идёт длинный текст посвящения божеству. При этом само оно не называется, вместо имени стоит выражение «бог К’иниль Кополя». В надписи говорится о ещё нескольких событиях, но эти фрагменты текста не расшифрованы. Далее в тексте повторяется фраза посвящения и снова вместо имени божества стоит слово «к’ух» («бог»). В конце надписи К’иниль Кополь снова называется покровителем храма, кроме того, упоминаются и двое других аристократов, имена которых связаны выражением «й-итаах». Оба этих персонажа названы «й-ахав-к’ахк’» – «владыки огня». Возможно, это выражение говорит о том, что они были жрецами, участвующими в церемониях огня, однако в надписях региона Усумасинты этот титул относится к военачальникам.

Таким образом, храм Четырёх притолок был местом почитания богов. К’иниль Кополь построил его через год после того, как его брат завершил работы по возведению большей части Женского монастыря. Кроме того, К’иниль Кополь также проводил обряды и в другом святилище – храме Трёх притолок (структура 7В3). Он расположен на несколько метров к юго-западу от храма Четырёх притолок. В текстах на двух сохранившихся притолоках уделяется большое внимание родителям этого владыки. Поэтому возможно, что К’иниль Кополь воздвиг его специально для почитания своих предков. Третье здание, принадлежащее к этой группе строений в южной части города – храм Одной притолоки. Текст сохранился лишь наполовину, но в нём читаются имена К’иниль Кополя, госпожи К’айам и имя ещё одной женщины. Кроме того, имеется группа иероглифов, возможно, входящая в имя отца братьев. Таким образом, этот храм также, скорее всего, был построен для поклонения родителям.

Другой важный текст обнаружен на притолоке Начальной серии, найденной в небольшом здании, расположенном на 1,5 км южнее Женского монастыря. Однако предполагается, что первоначально она была установлена в храме Фаллоса (структуре 5С14). Иероглифический текст имеется на нижней и передней поверхности памятника. На нижней стороне стоит начальная серия – последняя полная запись долгого счёта в низменностях майя. Дата соответствует 26 июля 878 года. Затем стоит фраза посвящения: «Здесь представлен в день 9 Мулук рельеф на притолоке дверного проёма дома…» Далее идёт имя хозяина строения, скорее всего, это отец К’иниль Кополя и К’ахк’ Упакаль К’авииля. Далее стоят имена персонажей и написаны отношения между ними. Среди них сам К’ахк’ Упакаль, его брат и некий Ак’ Ток’, который также упоминается в тексте притолоки 2 храма Четырёх притолок. Среди иероглифов, обозначающих отношения между ними, четыре раза встречается символ в виде головы человека в шапке с суффиксом» «-na» и приставкой «u-«. Более этот иероглиф нигде не употребляется, и поэтому расшифровать его невозможно. Текст на передней поверхности начинается с повторения даты. Но здесь она приводится только по короткому счёту. Последующие фразы непонятны. Действующими лицами описанных событий являются трое богов. Это Йаш У К’ук’ум К’авииль, Цаш Печ Кан и третье существо, чьё имя более нигде не упоминается. Поэтому считается, что здание, в котором первоначально была установлена данная притолока, имело как божественных, так и смертных владельцев, где отец и оба брата проводили ритуалы в честь богов.

Последовательность появления надписей на памятниках Чичен-Ицы позволяет установить три этапа строительства монументальных сооружений в этот период времени. К первому относятся Акаб Циб и Красный дом. Они возведены во время, когда К’ахк’ Упакаль ещё не стал полновластным правителем в Чичен-Ице. С возвышением этого персонажа связано возведение Женского монастыря. Именно это величественное здание стало символом его могущества и авторитета. Оно располагается перед большой площадью, а наверх ведёт широкая лестница, что создаёт впечатляющий эффект. Скорее всего, это здание было храмом или имело административные и церемониальные функции, а не являлось резиденцией правителя, как считалось ранее. Тексты надписей на притолоках свидетельствуют более в пользу общественного назначения постройки. На третьем этапе был возведён комплекс зданий из храма Начальной серии, храма Фаллоса и храма Сов, а также храмы Одной, Трёх и Четырёх притолок. Эти сооружения располагаются много южнее Женского монастыря и связаны с последним дорогой 7.

Таким образом, история создания письменных памятников в Чичен-Ице охватывает слишком небольшой период для города такого значения. Исключая до сих пор неясные надписи и поздний текст из пирамиды Осарио, промежуток времени создания наибольшего числа надписей – немногим больше двадцати лет. За небольшим исключением, почти все из них были созданы по велению К’ахк’ Упакаль К’авииля и К’иниль Кополя, причём первый из них упоминается в значительно большем числе текстов. Иерархическое положение братьев друг относительно друга до конца не ясно. Предложенная ранее модель коллективного управления городом не находит подтверждения. Скорее всего, столицей управляли только эти два брата. Из-за небольшого периода создания надписей причины и ход роста могущества города до сих пор не установлены. Согласно археологическим данным, город был основан между 600 и 750 годами. На протяжении длительного времени Чичен-Ица была небольшим, ничем не выделяющимся поселением региона северных низменностей. Однако в позднем и терминальном классическом периодах город становится локальным гегемоном. В то время последним государством старого образца был Талоль со столицей в Эк-Баламе. Расцвет Чичен-Ицы и падение Эк-Балама совпадают по времени и могут быть связаны между собой. Первые надписи в Чичен-Ице ещё показывают признаки её зависимости от священного талольского владыки. Но с 874 года Чичен-Ица сменяет Эк-Балам на вершине власти на севере полуострова Юкатан. Возможно, это случилось потому, что новая столица смогла более эффективно включиться в нарождающуюся единую торговую сеть, связавшую все регионы Мезоамерики. Могущество и экономический успех – важная тема иконографии монументов Чичен-Ицы. Так, фасады зданий группы Начальной серии украшены множеством повторяющихся изображений ушных вставок, носовых украшений, подвесок, плодов какао. Всё это – эмблемы власти и роскоши представителей элиты, проживающих в данных постройках. Возможно, именно экономический успех помог Чичен-Ице преодолеть период политической нестабильности и экологических бедствий, который привёл к коллапсу классической цивилизации майя. Эти драматические события, кажется, совершенно не затронули Чичен-Ицу.

В надписях из этого города не говорится о войнах, которыми изобилуют тексты из региона Южных низменностей позднего классического периода. Вместо этого правители северной столицы были одержимы разнообразными религиозными церемониями, особенно связанными с огнём. Другой важной особенностью надписей из Чичен-Ицы стал постепенный отказ от использования высокого языка иероглифической письменности в пользу местного наречия, от которого затем произошёл юкатекский язык. Лингвистические изменения совпадают по времени с началом выделения местной керамики, отличной от таковой в регионе южных низменностей. Все эти факты говорят о том, что Чичен-Ица начала развиваться по собственной экономический и политической траектории.

Последним монументом, относящимся к периоду расцвета письменности в Чичен-Ице, является стела 2, датированная 890 годом. К этому времени надписи практически полностью исчезают с монументов в регионе южных низменностей. И на полуострове Юкатан очень немногие публичные монументы содержат даты, относящиеся к более позднему времени.

После краткого периода расцвета письменности в Чичен-Ице началось строительство зданий с признаками тольтекского влияния. Долгое время считалось, что на них нет никаких текстов. Однако более пристальное изучение и раскопки новых памятников показали, что в отдельных случаях даже на сооружениях в центральномексиканском стиле создавались надписи иероглифами майя. Одни из наиболее важных находится на двух косяках и двух колоннах пирамиды Castillo Viejo (структуры 5В18), расположенной в главной Юго-Западной группе. Здесь нет даты, но так как стиль святилища центральномексиканский, можно сказать, что оно построено позже зданий в стиле Пуук, таких как Красный дом или Акаб Циб. Десять групп иероглифов бордюрами опоясывают основания колонн и косяков. Текст в каждой из них содержит одну и ту же информацию, хотя имеются небольшие различия в написании. Данный факт позволил с уверенностью прочесть и перевести надпись, так как сохранившиеся фрагменты одних надписей дополняли поврежденные участки других. Фраза переведена следующим образом: «Изображение цветов его деда, 12-Ак’баля, [здесь стоит нечитаемый иероглиф, условно обозначаемый «кость-нос»], Ч’ахоома, Ахава». Текст является подписью к изображениям на колоннах и косяках. Здесь вырезаны цветущие побеги растений – символ рая, где пребывает почитаемый предок, дед правителя с именем 12-Ак’баль. Этот владыка не упоминается на других известных монументах. Коэффициент перед иероглифом написан цифрами. На языке классической письменности майя число 12 звучало «лахчан», то есть правителя звали Лахчан Ак’баль. Исключительно важно то, что он носит календарное имя. Эти имена обозначают дату рождения человека или бога по священному календарю. Видимо, данный персонаж родился в день 12-Ак’баль (12-Тьма). Однако такие имена не характерны для царей майя классического периода, которые при восшествии на престол избирали целые фразы с упоминанием богов и тотемных животных. Но календарные имена были популярны в Центральной Мексике. Например, у ацтеков встречаются такие имена: богиня кукурузы Чикоме Коатль (7-Змея), бог игр Макуиль Шочитль (5-Цветок), правитель Тескоко Оме Точтли (2-Кролик), царевич Макуиль Малиналли (5-Трава) и другие. Их носили и тольтеки. Самым известным примером служит имя их легендарного вождя Кецалькоатля – Се Акатль (1-Тростник). Кроме того, такие имена часто встречаются в рукописях миштеков, в регионе Пуэбла, в долине Оазхака, на побережье Мексиканского залива. Интересно, что даже если наличие календарного имени у правителя Чичен-Ицы и говорит об иностранном влиянии, его имя дано по дню священного календаря именно майя, а не других народов (священные календари ацтеков, сапотеков, миштеков хоть и были устроены одинаково, имели разные обозначения дней, например, в календаре ацтеков нет дня с названием «тьма»). Календарные имена у майя известны и в настоящее время. Но они появляются относительно поздно и распространены преимущественно у тех народов, которые подверглись иностранному влиянию, а лишь затем мигрировали в места проживания в настоящее время. К ним относится и племя ица, давшее современное название Чичен-Ице. Важно отметить, что современные майя не ставят перед календарными именами числовых коэффициентов, а обозначают только название самого дня. Возможно, когда майя переняли традицию календарных имён у западных соседей, они ставили числа, но затем их стали отбрасывать. Имя 12-Тьма – не единственное календарное имя в Чичен-Ице. Тоззер указывает на наличие ещё трёх таких имён – 7-Глаз Рептилии, 10-Кролик, 10-Собака. Все они начертаны на относительно поздних постройках. Их числа написаны не лицевыми иероглифами майя, а с помощью универсальной системы точек и чёрточек, распространённой по всей Мезоамерике.

Другой факт, говорящий об иностранном влиянии – положение титула Лахчан Ак’баля. Он написан после его имени. Для юкатекских майя характерно помещение титула правителя до имени. Такой порядок слов характерен для других регионов майя, но не для Юкатана. Однако сам титул Ч’ахоом имеет чистое происхождение майя. В классический период он встречается во всей области, населённой индейцами майя, причём как на монументах, так и на керамике. Значение его непонятно, предполагается, что слово «ч’ахоом» может переводиться как «возжигатель копала» или «кропитель». Другой титул Лахчан Ак’баля уникален для Чичен-Ицы. Он обозначен иероглифом, представляющим собой изображение мужчины в профиль, который проткнул себе нос заострённой костью (причём не перегородку, а именно весь нос). Учёные условно обозначают его как «кость-нос». На притолоке 1 из храма Четырёх притолок также имеется титул «кость-нос» ахав. Здесь он объединён в один иероглиф с именем К’ахк Упакаль К’авииля. К’ахк Упакаль К’авииль также носил титул Ч’ахоом, он написан на притолоке 4 из Женского монастыря, но без титула «кость-нос».

Таким образом, короткий текст из Castillo Viejo имеет принципиальное значение для понимания истории Чичен-Ицы. Правитель Лахчан Ак’баль носил имя, возможно, говорящее об иноземном влиянии. Он имел также традиционный для Чичен-Ицы царский титул. Кроме того, он выстроил храм в тольтекском стиле в честь своего деда. Это ещё раз опровергает теорию о коллективном правлении в городе.

Последняя дата истории Чичен-Ицы стоит на двух колоннах пирамиды Осарио – 998 год. Кроме того, короткая надпись в этом здании показывает, что даже в то время имелись писцы, способные создавать грамматически правильные тексты. Это говорит о том, что в период тольтекского влияния письменное знание так и не было забыто. Вероятно, публичная пропаганда перешла от возведения каменных монументов с надписями к созданию рукописей. Эта тенденция отмечается не только в Чичен-Ице, но и во многих других регионах Мезоамерики раннего постклассического периода. В этой глобализованной системе более ясные символы, относящиеся к наднациональной суперкультуре, становятся понятными людям, говорящим на разных языках и прибывающим из различных государств. Эти формы тяготели к более старым образам, известным ещё с того времени, когда большая часть населения не являлось грамотной.

Предполагаемая история по письменным источникам колониального периода. На основании текстов «Чилам Балам» Сильванус Гризвольд Морли создал примерную схему истории города. Однако некоторые даты могут быть определены на 256 лет позднее самих событий из-за возможной неправильной корреляции по календарному кругу.

948 год – племя ица покидает Чаканпутун и движется на север Юкатана.

987 год – заселение Чичен-Ицы племенем ица. Рост влияния города на северном Юкатане.

1224 год – взятие Чичен-Ицы Хунак Кеелем. Ица изгнаны из города. Господство Майяпана на северном Юкатане.

1441 год – Ах Шупан Шиу возглавляет бунт. Майяпан разрушен, погибают все его правители и сановники из рода Кокомов.

В 1950-х годах Альфред М. Тоззер предпринял попытку интерпретировать данные письменных источников в контексте археологических находок. Однако и эта реконструкция сейчас подвергнута критике.

Заселение региона или, как говорится в книгах «Чилам Балам», открытие приходится на 692 («Чилам Балам» из Тисимина), 711 или 731 годы («Чилам Балам» из Чумайеля). Однако согласно «Кодексу Перес», это событие произошло в промежутке между 475 и 514 годами. Тоззер не признаёт ни одну из этих дат как исторически достоверную. Колониальные источники говорят о большом переселении с востока и малом переселении с запада. В книге из Чумайеля приводится список мест, из которых вышли люди во время большого переселения. Он начинается с гавани Поле на восточном побережье.

Многие тексты упоминают персонажа по имени Хунак Кеель. Сначала он был на службе у владыки Майяпана Ах Меш Кука. Тот отправил этого человека в Чичен-Ицу, чтобы его принесли в жертву в Священном колодце. Но тот каким-то образом смог выплыть. Хунак Кеель объявил, будто боги сказали ему, что он должен стать владыкой Майяпана. После этого он действительно становится правителем.

Взятию Чичен-Ицы предшествовало важное событие, связанное с Хунак Кеелем, смысл которого не до конца ясен. Примерная дата события – 1194 год (по другим данным – XIII век). Согласно «Кодексу Перес», путём коварства он добился изгнания правителя Чичен-Ицы Чак Шиб Чаахка. Здесь же говорится, что Хунак Кеель был правителем Майяпана. Причём царь Чичен-Ицы был изгнан несколькими людьми с именами на языке науа, распространённого в Центральной Мексике. Это изгнание было как-то связано с банкетом, который дал Улиль, правитель Исамаля. Чужаки назывались позднее Купуль. Возможно, именно их встретил Франсиско Монтехо при взятии Чичен-Ицы.

В книге из Тисимина история описывается несколько по-другому: на празднике по случаю свадьбы Ах Улиля из Исамаля среди приглашённых были Чак Шиб Чаахк и Хунак Кеель. Коварство последнего состояло в том, что он дал понюхать Чак Шиб Чаахку любовное зелье, и тот страстно возжелал невесту Ах Улиля. Это привело к войне, в результате которой Чак Шиб Чаахк был изгнан из Чичен-Ицы. Есть некоторые археологические данные, которые говорят о том, что в XIII веке Чичен-Ица была разграблена.

В книге «Чилам Балам» из Чумайеля имеется песнь о взятии Чичен-Ицы (перевод Ю. В. Кнорозова):

«Такой след оставил владыка Хунак Кеель.

Песнь.

Эй, что достойно нас?

Драгоценная подвеска на груди.

Эй, что украшает доблестных людей?

Мой плащ, моя повязка.

Не боги ли так повелели?

Что тогда оплакивать?

Таков и каждый из нас.

Молодым юношей был я в Чичен-Ица,

Когда пришел захватывать страну злой предводитель войска.

Они здесь!

В Чичен-Ица теперь горе.

Враги идут!

Эй! В день 1 Имиш

Был схвачен владыка у Западного колодца.

Эй! Где же ты был, бог?

Эй! Это было в день 1 Имиш, сказал он.

В Чичен-Ица теперь горе.

Враги идут!

Прячьте! Прячьте!

Так кричали все.

Прячьте! Прячьте!

Это знают бежавшие сюда.

Таков был клич в день 1 Йашк’ин,

В страшный день, 2 Ак’баль, они пришли.

Они здесь! Враги идут!

Был ли кто-нибудь, кто поднялся?

Второй раз мы испытали силу.

Они здесь!

Трижды был праздник наших врагов, наших врагов!

Голод!

Скоро он придет в Чичен-Ица, там теперь горе!

Враги идут!

3 К’ан был тот день.

Смотрите! Кто я, говорящий среди людей?

Я покрыт листьями.

Внимайте! Кто я, говорящий в глубине Чак’ан путуна?

Вы не знаете меня.

Внимайте! Я был рожден ночью.

Какими мы были рождены?

Внимайте! Мы спутники владыки Мискита.

Придет конец бедствиям.

Эй! Я вспомню свою дорожную песню.

Теперь горе.

Враги идут!

Внимайте, сказал он, я умираю на городском празднике.

Внимайте, сказал он, я снова приду,

чтобы разрушить город врагов.

Это было его желание, мысли его сердца.

Они меня не уничтожили!

Я говорю в своей песне о том, о чем я вспомнил.

Теперь горе.

Они здесь! Враги идут!»

В 1461 году Чичен-Ица была покинута жителями, многие из них отправились на юг, в город Тайасаль, где обороняли свою независимость вплоть до 13 марта 1697 года.

Считается что, племя ица пришло относительно поздно из местности с сильным влиянием выходцев из Центральной Мексики. Они достигли Юкатана в ходе малого переселения с запада. О них говорится, что они пользовались сильно искажённым языком майя. Их предводителя звали К’ук’улькан – «пернатый змей» (ранние исследователи связывали его с Топильцином Кецалькоатлем из Тулы), который оставил свою землю и удалился в направлении Мексиканского залива. Это случилось в 987 году. Историкам не удалось установить, играли ли в истории Чичен-Ицы какую-либо роль тольтекские переселенцы, государственные или религиозные деятели.

По мнению современных учёных, ранняя фаза строительства города приходится на время с 750 по 900 годы. С 900 года на протяжении всего X века город разросся и стал региональной столицей, чьё влияние распространялось от центрального Юкатана до побережья Мексиканского залива, от восточного до западного побережья полуострова. Считается, что лишь Коба и Йашуна оставались независимыми от Чичен-Ицы. Однако к концу X столетия Коба лишилась большей части территории. Йашуна оказалась в изоляции, и Чичен-Ица смогла подчинить оба государства. К 1250 году, возможно, после завоевания Хунак Кеелем, Чичен-Ица лишилась статуса регионального центра ещё до возвышения Майяпана. Однако город не был полностью оставлен. Несмотря на то, что здесь более не было элиты и царской власти, во время завоевания испанцы нашли город обитаемым, однако неясно, были ли эти люди майя или представителями других народов.

Инфраструктура города

Территория Чичен-Ицы составляет, по данным археологов, 15 км² и доходит до окраин небольшого городка Писте на западе. Плотность застройки в метрополии была неравномерна. Районы с плотно стоящими зданиями из камня находились на платформах, возвышающихся над окружающим ландшафтом, частично окружённых низкими стенами. Вокруг них располагались почти не застроенные территории. Они могли использоваться для сельского хозяйства, но это ещё не доказано. Узкие платформы, облицованные штуком, могли служить для перемещения людей внутри группы строений. Для сообщения между группами зданий и связи с центром Чичен Ицы было проложено не менее 70 дорог.

Для сельского хозяйства особенно важными были многочисленные воронкообразные карстовые провалы, не достигавшие уровня грунтовых вод, называемые местными жителями rejolladas. В них благодаря особым условиям микроклимата можно было выращивать различные культуры, например какао, которые нельзя было возделывать на открытой местности. Водоснабжение осуществлялось из провалов, заполненных водой – сенотов. Однако Священный сенот, скорее всего, не использовался для нужд простых смертных. Также имелись и цистерны чультун. В одном из карстовых провалов около группы Чичен Вьехо был открыт колодец со стенами из каменной кладки, который мог использоваться как источник воды.

Архитектура Чичен-Ицы

В городе имеются здания различных типов и архитектурных стилей. Постройки различаются как по плану, так и по деталям конструкции и декоративным элементам фасада. Ранее все сооружения классифицировались на три группы – майя, тольтекские и майя-тольтекские. Теперь данная классификация не является общепринятой. Предназначение многих зданий неясно.

Архитектурные стили Чичен-Ицы знаменуют собой не возрождение, а продолжение стиля классического периода на Юкатане, превращение его в своеобразный местный вариант. Он содержит некоторые более ранние элементы, например, маски бога дождя с длинным носом, помещенные на углах зданий, и скульптурные вставки на лестницах. Подобные черты часто встречаются в архитектурных памятниках Копана и других центров майя.

Уже довольно давно исследователи заметили, что многие постройки Чичен-Ицы если не повторяют, то удивительно близки к зданиям Толлана, столицы тольтеков в Центральной Мексике, по общему виду зданий, их планам и архитектурной декорировке.

Во время своего расцвета в период тольтекского влияния Чичен-Ица обогатилась целым рядом замечательных памятников. Отличительной чертой архитектуры этого периода является применение колонн в виде стоящих пернатых змей. Для древнейшего периода архитектуры майя наличие таких колонн не было характерным. Тип колонны в виде туловища пернатой змеи, голова которой является базой, а хвост – капителью, был впервые создан в Толлане. Пернатая змея была символом одного из главных тольтекских божеств – Кецалькоатля, и поэтому появление оформленных таким образом колонн в храмах, посвященных этому божеству, вполне естественно. Колонны использовались для поддержки крыши и сводов; это позволило расширить внутренний объем помещений, в чём архитекторы тольтекского периода были заинтересованы. Широкое применение колонн коренным образом изменило как планировку внутреннего пространства, так и внешний вид зданий. Поэтому планы храмов тольтекского времени совершенно отличаются от устройства святилищ в стиле Пуук.

Весь этот пышный ансамбль культовых и правительственных зданий, составляющий тольтекское ядро Чичен-Ицы, строился постепенно, в течение по меньшей мере двух столетий. Зодчие избрали для него еще не застроенную часть между Священным колодцем и самыми северными зданиями стиля Пуук, к которым принадлежал и комплекс Женского монастыря. Выбор места был не случаен – правителей города привлекал Священный колодец, они учитывали его большое культовое значение и надеялись благодаря обрядовой деятельности привлечь симпатии местного населения. Многочисленные паломничества к этому культовому центру поощрялись и сторонниками нового порядка, потому что они способствовали притоку больших богатств и повышали не только престиж, но и доходы элиты. По той же причине, очевидно, сторонники тольтекской религии не только не тронули ни одного старого культового здания майя, а наоборот, изображали на рельефах наряду со своими и божества майя.

В декорировании храмов тольтекского периода новая символика спокойно сосуществует с древними культовыми образами майя. Из наиболее распространенных в искусстве Чичен-Ицы тольтекских мотивов следует назвать пернатого змея, орлов и ягуаров (олицетворение военных союзов) и статуи атлантов. На фризах храмов часты процессии орлов и ягуаров, подносящих божеству солнца его пищу – вырванные из груди пленников сердца. По религиозным представлениям тольтеков солнце должно питаться человеческой кровью и сердцами, чтобы набрать силы для пути по небу. Из культовых образов майя на памятниках Чичен-Ицы мы видим улитко-, черепахо- или паукообразных богов, поддерживающих поднятыми руками небесный свод (Ицам Тууны), данные в фас морды чудовищ (олицетворения земли), маски Чаахка, оформление карнизов в стиле Пуук и изящный бордюр из водяных лилий с рассеянными по нему рыбками, сосущими цветы.

По типам реставрированные и раскопанные здания распределяются следующим образом:

1. Пирамидальные постройки с лестницами с одной или четырёх сторон, на вершине которых имеется здание храма с внутренним помещением: Кастильо, Осарио. Назначение предположительно религиозное.

2. Храмы с внутренним помещением на высокой ступенчатой платформе: храм Воинов, храмы Большого и Малого жертвенника, Templo de la Fecha.

3. Площадки для игры в мяч: большая площадка для игры в мяч, стадион восточнее Красного дома, площадка в комплексе Тысячи колонн.

4. Колонные залы: многочисленные залы в комплексе Тысячи колонн. Согласно рельефам на колоннах, они были местом собрания граждан, преимущественно воинов.

Рассказы наших читателей

Татьяна

 Отличный музей, пожалуй, самый главный/важный в Мехико-сити. Особо ценно посетить его перед поездками к пирамидам. Большой, но хорошо структурирован. Не забудьте взять карту-схему со стойки рядом с кассой. 

Читать полностью

5. Дворы, окружённые портиками: Рынок, Grupo de la Fecha.

6. Здания с рядами комнат в стиле Пуук. Комнаты в них располагаются в один или два параллельных ряда, обычно имеются поперечно ориентированные комнаты по краям здания: Красный дом, дом Оленей, Акаб Циб, Женский монастырь, храм Трёх притолок. Функция – административные и религиозные центры или официальные резиденции знатных семейств.

7. Здания с многочисленными внутренними помещениями, сложным планом и закрытым внутренним двором: Casa de los Caracoles в Grupo de la Fecha, здания восточнее Женского монастыря. Функция – официальные резиденции знатных семейств.

8. Низкие квадратные платформы с четырьмя лестницами: платформа Орлов и Ягуаров, платформа Венеры, платформа перед Осарио. Предполагается ритуальная функция.

9. Большие платформы с окружающей их низкой стеной и воротами: Большая платформа, Grupo de la Fecha. Эти постройки не имели функции оборонительных укреплений, а служили для отграничения определённых зон.

10. Сак Бе – специально построенные дороги, связывающие между собой группы зданий. К настоящему времени известно примерно 70 таких дорог. Они служили для ритуальных процессий и символической связи между разными зонами города.

Названия построек происходят из колониального времени или даны археологами. Они обычно указывают на характерную деталь здания. Некоторые сооружения до сих пор не имеют собственного названия.

Здания Чичен-Ицы

Большая платформа. Для туристов открыта только небольшая часть Чичен-Ицы, в которой расположены самые большие частично реконструированные здания города. Большая часть из них находится на большой платформе площадью 18 гектаров, окружённой стеной. Она связана с другими частями города дорогами (sacbe).

Кастильо (El Castillo). В центре священного квартала Чичен-Ицы находится Кастильо (c исп. «замок») – большая ступенчатая пирамида высотой 24 м, которая обозначается как структура 2D5. Здание датируется XI–XII веками. К храму на вершине идут четыре лестницы. Сообщается, что число ступеней – по 91 с каждой стороны, и они вместе с самой платформой, на которой стоит храм, оставляют 365 – число дней в году. На самом деле существующие сегодня ступени – результат реконструкции, и никто не знает, сколько их было на самом деле. К тому же уровень грунта здесь не совсем ровный, и число ступенек могло отличаться с разных сторон. Число ярусов самой пирамиды – девять. Каждая ступень вверху украшена горизонтальным бордюром, от которого вниз отходят прямоугольные выступающие поверхности. По мере продвижения вверх эти элементы становятся от ступени к ступени меньше, и на последних двух уровнях число их уменьшается. Углы ярусов слегка закруглены.

На вершине пирамиды находится храм К’ук’улькана, «пернатого змея», божества, ведущего своё происхождение от тольтекского бога Кецалькоатля. Данная постройка имеет 6 м в высоту. Главный вход святилища ориентирован на север. Его обрамляют две колонны в виде змей. Из-за этого дверной проем визуально расширяется и делится на три равные части. Через этот проход можно попасть в узкую комнату, занимающую почти всю ширину квадратного здания. Из неё имеется проход в центральное помещение. Его потолок поддерживают две колонны. Вокруг этого зала с трёх сторон проходит коридор, в который открываются три оставшиеся входа. На обрамляющих вход камнях находятся плоские рельефы с изображением тольтекских воинов.

Фриз разделен на три части, из которых средняя, более широкая, ничем не орнаментирована. Крыша Кастильо уже не имеет ни кровельного гребня, ни «летящего фасада», характерных элементов более раннего периода архитектуры майя. Весь храм-пирамида поражает своим монументальным величием и гармоничностью форм. Он является центром архитектурного ансамбля Чичен-Ицы, и в какой бы точке города ни находился путешественник, взор его попадает на вознесенное над всеми постройками города святилище этого храма.

Внутри Кастильо скрывается другая, меньшая (длина стороны в два раза меньше) пирамида более раннего периода. Она также имеет девять ступеней. На её вершину вела только одна лестница с северной стороны. К ней можно пройти по небольшому туннелю, проделанному археологами. Этот более древний храм устроен проще позднего. В нём две одинаковые комнаты, лежащие друг за другом. В заднее помещение можно попасть из переднего. В передней комнате был найден Чак Мо’оль – фигура полулежащего человека, держащего чашу, в которую, возможно, помещались сердца принесённых в жертву людей. Глаза и зубы фигуры выполнены из кости. Само имя Чак Мо’оль происходит от нью-йоркского любителя археологии Аугустуса Ле Плогеона (вторая половина XIX века), который считал его изображением одного из принцев майя. Это название не имеет ничего общего с богом дождя Чаахком. Здесь было найдено изваяние ягуара из камня, оно некогда могло служить троном. Он высечен из монолитного известнякового блока в виде стоящего в напряженной позе ягуара с повернутой вбок головой, оскаленной пастью и слегка прижатыми ушами. Уплощенная спина животного образует сиденье. Известняк окрашен в ярко-красный цвет, краска отлично сохранилась. Глаза и пятна на шкуре животного исполнены большими дисками из зеленого нефрита, инкрустированными в камень; зубы и клыки – вставками из белого камня. Лучше всего моделированы голова и передние лапы.

Фасад храма был частично освобождён. Фриз разделён изображениями двух переплетённых змей. С каждой стороны показаны процессии ягуаров, идущих в противоположных направлениях со щитами. Карниз украшает зубчатая линия. Её зубцы входят между петель извивающихся переплетённых змей.

Два раза в год в дни равноденствия одна из сторон пирамиды полностью находится в тени. Затем лестница начинает освещаться солнцем, и на неё проецируются ступени пирамиды. Эта полоса света на некоторое время стыкуется с головой пернатого змея у подножья пирамиды. Так получается изображение змеи. Нет никаких доказательств, что данный световой эффект был задуман индейцами майя специально, или что он имел какое-либо символическое значение.

От Кастильо проходит дорога длиной в 300 м и шириной 6 м к Священному колодцу.

Храм Воинов (Templo de los Guerreros). Храм Воинов называется так из-за изображений воинов на его колоннах. Аналогичные рельефы встречаются также и в других частях Чичен-Ицы. Он доминирует на восточной стороне главной платформы. Здание состоит из пирамиды 11 м в высоту с четырьмя ступенями и расположенного на её просторной вершине храма.

Само святилище отодвинуто кзади и занимает примерно половину площади на вершине пирамиды, а перед ним имеется большое свободное пространство. Наверх ведёт лестница из колонного зала, лежащего перед храмом. У верхнего конца её балюстрад на платформе помещены статуи сидящих и стоящих мужских фигур. Во время празднеств в руки их вставлялись знамена. Две более высокие колонны по краям лестницы и остатки стен свидетельствуют о том, что над ней крыша была выше, чем над другими частями колоннады. Наружные стены пирамиды покрыты повторяющимися рельефами с изображением орлов, ягуаров, а между ними – воинов в положении полулёжа. Их костюмы типично тольтекские: большие горизонтально расположенные украшения в пробитой носовой перегородке, похожие на очки обрамления вокруг глаз, привязанные большими бантами наколенники и сандалии, копьеметалки в руках.

На свободном пространстве площадки на вершине пирамиды находится фигура Чак Мо’оля в характерной полулежачей позе. Крышу самого святилища поддерживают колонны, сделанные из прямоугольных каменных блоков. На них изображены воины, а также орлы, пожирающие человеческие сердца. Вход обрамляют две колонны в виде пернатых змеев. Их загнутые кверху хвосты поддерживали большие деревянные дверные балки. Такие же колонны найдены и в Туле, и поэтому они считаются тольтекскими. Внутри самого храма находится несколько рядов квадратных колонн, покрытых рельефами. Крыша не сохранилась. У задней стены находится низкий стол из каменной плиты, который поддерживали руками и головами миниатюрные фигуры атлантов. Наружные стены храма украшены каскадами масок Чаахка, которых больше всего по углам постройки. Между ними свободные места заполнены плоским рельефом с изображением перьев, в центре которого находится скульптура человекоптицы. Аналогичные персонажи встречаются и в искусстве Тулы.

В северной стороне пирамиды храма находится сделанный археологами проход к остаткам ранней фазы постройки. Это сооружение часто называют храмом Чак Мо’оля. Он по устройству повторяет позднее строение, но несколько отодвинут к северу. Для возведения нового храма поверх старого помещения раннего святилища засыпали камнями, чтобы удержать вес надстройки. Крышу удалили. Колонны старого храма подобны опорам нового. Эти элементы освободили в ходе раскопок в 1930-х годах. На них сохранилась раскраска. Колонны нового храма выглядели так же, но из-за воздействия внешних факторов вся краска сошла. А росписи старого храма сохранились.

Во фреске из святилища храма Воинов изображена мирная жизнь в небольшом поселении майя, расположенном на берегу моря. Странствующие торговцы с большими тюками товаров за плечами проходят через это селение. Четырехугольные дома с верандами, покрытые соломенными крышами, разбросаны среди деревьев. На берегу моря мужчина, стоя на коленях, стирает белье; поодаль от него сидящая на корточках женщина готовит еду. От большого сосуда, поставленного ею в середину костра, исходят клубы пара. Три другие женщины глядят вслед торговцам и что-то говорят, одна даже показывает вслед им рукой.

Действие происходит уже во времена тольтекского влияния: об этом свидетельствует характерная пернатая змея, поднимающаяся над овальной тростниковой постройкой (по-видимому, деревенским храмом Кецалькоатля). В переднем помещении сидит знатная женщина (судя по одежде) в молитвенной позе, а в глубине виднеется жрец, совершающий какой-то обряд (роспись здесь повреждена). Вдоль берега скользят три большие лодки, заполненные вооруженными воинами в тольтекских костюмах. В каждой из них на носу стоит полуобнаженный гребец.

Несмотря на живость исполнения отдельных сцен (судачащие женщины, стирающий мужчина, летящая птица, рыбы, черепахи и крабы среди волн), фреска в художественном отношении уступает росписям классического периода. Пропорции человеческих фигур напоминают о канонах искусства Центральной Мексики, в позах нет выразительности, перспектива передается также наивно. Реалистические черты прежних фресок майя заменяются здесь декоративностью. Вся композиция в целом напоминает огромный пестрый ковер. Таким образом, в живописи распространение тольтекского влияния не привело к каким-либо положительным результатам, наоборот, оно лишь сказалось отрицательно на мастерстве рисунка.

Стенная роспись в первом помещении этого же храма показывает яростную атаку тольтекских воинов на осажденный или восставший город майя. Около небольшого озера, в середине которого на островке выстроен каменный храм, разгорелась ожесточенная схватка. Находящийся в центре города дворец еще защищают воины майя. Успех в сражении определённо на стороне тольтеков; об этом свидетельствуют группы вымазанных черной краской тольтекских воинов (символ смерти), уводящих обнаженных пленников со связанными руками. Раскрашенные горизонтальными черными и белыми полосами тела пленников означают, что они будут принесены в жертву.

Вокруг храма Воинов проходит колоннада, с востока она окружает с трёх сторон большой двор. Она относится к группе зала Тысячи колонн (Grupo de las Mil Columnas: Columnata Oeste, Columnata Norte). С западной стороны храма перед лестницей расположен открытый зал с четырьмя рядами столбов. Шестьдесят прямоугольных в плане опор этого зала высотой в 2,6 м (состоящих из отдельных частей кубической формы) украшены рельефами со всех четырех сторон. На одном из этих рельефов показан персонаж без одной стопы, у него на голове и на обрубке ноги находятся два дымящихся зеркала. По мнению авторитетного исследователя иконографии майя Карла Таубе, это – самое раннее из изображений Тескатлипоки, воинственного многопланового бога ацтеков. Если учесть, что двадцать столбов внутри храма также покрыты рельефами (все эти триста двадцать рельефов не повторяют друг друга), и прибавить фризы на уступах пирамиды, круглую скульптуру на лестнице, рельефы на внешних и росписи на внутренних стенах храма, то только тогда можно ясно представить, каким художественным воображением и талантом обладал замысливший это здание архитектор, и какое число искусных мастеров требовалось, чтобы привести этот замысел в исполнение. Создание храма Воинов, несомненно, было наивысшим достижением тольтекской архитектуры в Чичен-Ице. Ни в какое другое здание этого города не вкладывалось столько умения и мастерства.

Храм Большого жертвенника (Templo de las Mesas). Севернее храма Воинов находится раскопанный в 1990-е годы храм (рис 3.1.6). Первые попытки исследования были предприняты Теоберто Малером. Эта постройка напоминает храм Воинов, но уступает ему по размеру. Храм также снабжён собственной небольшой колоннадой, проходящей также немного к северу.

Пирамида состоит из четырёх ступеней. Лестница к верхней площадке находится с западной стороны. В здании на платформе находилось несколько четырёхугольных алтарей, поддерживаемых небольшими атлантами. На косяках святилища находятся изображения воинов. Похожие имеются также и на колоннах храма. Внешние стены украшали фризы с изображением ягуаров и пернатых змеев (рис 3.1.7).

Здесь также под более поздним зданием найдены остатки ранней фазы строительства с хорошо сохранившимися раскрашенными рельефными колоннами. Храм был богато украшен. На сводах имелись изображения змеев, а на колоннах – воинов.

Площадь Тысячи колонн (Plaza de las Mil Columnas). Южнее и восточнее храма Воинов находятся ранее скрытые колонные залы вокруг большой площади. Кровля уже обвалилась, так как деревянные балки, которые ранее перекидывались между колоннами, сгнили. Подпиравшие ранее кровлю квадратные опоры по большей части полностью покрыты рельефами. В основном здесь показаны воины в тольтекских костюмах и с тольтекским вооружением, в нижних и верхних регистрах располагаются изображения змей и человека-птицы. Считается, что они носят идеологический характер. Вдоль задней стены колонного зала проходят каменные скамьи. Иногда они прерываются невысокими платформами. Наружная стена сооружения декорирована рельефами с процессией воинов. Площадь имела собственную дренажную систему, по которой вода отводилась в естественное углубление на северо-востоке. Здесь обнаружено также более 40 остатков других зданий, построенных с использованием камней из главных построек, когда те уже более не использовались. По большей части данные дома состояли из разлагающегося материала. Их возводили люди, жившие на руинах некогда великого города. Некоторые восстановленные к настоящему времени колонны были найдены именно в составе таких построек.

Весь комплекс разделяется на пять колоннад.

1. Западная находится южнее храма Воинов. Она ведёт на запад и заканчивается небольшим храмом.

2. Южная – это колонный зал, вокруг которого лежали другие здания. Он начинается у южного конца восточной колоннады и продолжается к югу.

3. Северная колоннада расположена перед самим храмом Воинов. Эти колонны украшены рельефами с изображением воинов. По заднему краю колоннады проходит скамья. Здесь также располагался алтарь со скульптурами, изображающими ритуал с возжиганием благовоний. Платформа, на которой располагается колоннада, украшена рельефами с изображением орлов и ягуаров, которые пожирают сердца. Наверх можно было подняться через четыре входа: два спереди, со стороны площади и два боковых – со стороны храма Воинов и северо-восточной колоннады.

4. Северо-восточная колоннада (структура 3Е1) – это зал, который имеет длину 30,8 м и ширину 14,9 м. Восточная, западная и северные стены сооружения были сплошными. Вход был устроен с южной стороны, где пространство ограничивалось рядом прямоугольных колонн. Их размеры – 0,61×0,68×2,55 м. Проход был обращён в сторону широкой платформы. Внутри имелось четыре ряда по 10 колонн в каждом. Сооружение перекрывалось крышей, поддерживаемой деревянными балками, лежащими над колоннами. Теперь эта конструкция обвалилась. Согласно Моррису, здесь было найдено 106 деревянных балок. С востока к колоннаде примыкают структуры 3D5 и 3D6, которые сейчас сильно разрушены. Фасад сооружения обращён к югу. Колоннада возвышается на 15 см над платформой, которая находится перед ней. Нижний ярус стен имеет высоту 2,96 м. Он украшен бордюром из скошенных камней 19 см в высоту, проходящим на уровне 1,11 м. Средний карниз из трёх бордюров – двух скошенных сверху и снизу и прямого посредине. Его высота – 66 см. Средний бордюр декорирован переплетающимися змеями с выступающими головами и хвостами. Верхний ярус стен имеет в высоту 1,14 м. Облицовка состоит из больших каменных блоков. Здесь имеется серия украшений, начинающаяся двумя гротесковыми масками, стоящими друг на друге на западном конце строения. Затем идут три щита, украшенных рельефами. Далее большая часть стен разрушена. Украшения включали в себя другие маски и щиты, а также человеческие фигуры. Юго-восточный угол украшают две маски. Верхний карниз был так же устроен, как и средний. Высота 80 см. Из него выстоят головы и хвосты змей. Вдоль задней и боковой стен проходила скамья. Посередине в задней части был устроен алтарь.

Предполагается, что колоннада была создана, чтобы изолировать происходящее на площадке перед ней. Здесь выявлено два этапа строительства. Сначала было возведено четыре крытых пролёта колонн и покрытых штуком стен, украшенных цветными росписями. На втором этапе два восточных пролёта замкнули. Время строительства колоннады – 900-1200 годы.

5. Юго-восточная колоннада. Первоначально это было большое помещение, покрытое крышей из недолговечного материала. Оно замыкает юго-восточный угол площади. Постройка внутренних стен проходила в несколько этапов. Непонятно, были ли данные стены возведены из-за нестабильности здания, или их строительство стало следствием смены назначения сооружения. Здесь имеются проход во двор Паровой бани и к другим частям колоннады.

Важно отметить, что именно здесь находится столько колонн, и они такого размера, как нигде в другом месте Чичен-Ицы. Пространственная организация и расположение изображений, платформ и колоннад позволяет предположить назначение всего комплекса сооружений. Скорее всего, здесь проходили собрания людей одного ранга. Повторяющиеся изображения воинов говорят о том, что здесь собирались воины. Время сооружения – поздний классический и ранний постклассический периоды. Подобные колонные залы были обнаружены в Туле и окрестностях Великого храма Теночтитлана.

На площади Тысячи колонн расположено несколько зданий.

Дворец Скульптурных колонн (Palacio de las Columnas Esculpidas) – одно из наиболее важных строений на восточной стороне площади Тысячи колонн. На это указывают прекрасно выполненные рельефы на дверных косяках и колоннах.

Это здание имеет технический номер 3D5. С запада к нему примыкает зал с двумя рядами колонн. Оно несколько раз перестраивалось. Ранее постройка состояла из двух перпендикулярно расположенных рядов комнат. К первому зданию позднее были сделаны пристройки со всех сторон, чтобы на вершине сооружения возвести небольшой храм. К нему должна была вести лестница с востока, что примечательно, не с площади Тысячи колонн. Для постройки колоннады с запада от здания передний ряд комнат разрушили, а остальные наполнили каменной кладкой.

Из-за того, что первое здание было полностью застроено, его фасад хорошо сохранился. Цоколь сооружения высокий скошенный. Нижняя половина стен гладкая, средний карниз состоит из трёх бордюров. Из них украшен только средний. Из него на относительно большое расстояние выступают головы змей. Верхняя часть фасада украшена каскадами из двух рядов масок. Поля между ними заполнены или тремя розетками друг над другом, или одной большой розеткой. Верхний карниз также состоит из трёх бордюров. Средний из них украшен плоским рельефом. Это здание – прекрасный пример стиля Чичен-Ицы, бытовавшего до начала тольтекского влияния. Он имеет сходство со стилем Пуук. На одном из сохранившихся участков фасада имеется изображение персонажа, возможно, правителя, сидящего на небесной полоске, выходящей из пасти змеи.

Самих скульптурных колонн 20. Они круглые и расположены в два ряда. В 1996 году группой учёных во главе с М. Г. Робертсон было проведено оригинальное исследование изображений на колоннах. Их оклеили тонкой калькой, прилегающей к поверхности камня. Затем нанесли краску, которая попала только на выступающие части рельефа, свободные места кальки остались белыми. Таким образом проступило изображение. Затем кальку сняли и развернули. Обнаружено, что на дверных косяках дворца имеются изображения персонажей, поддерживающих свод. Они богато одеты. В носовые перегородки вставлены трубчатые украшения. Возможно, это Ицам Тууны. На шее у каждого кольцо. Возможно, оно является подобием белого кальца анауатль, имеющегося у изображений центральномексиканских божеств, например, Тескатлипоки или Тлауискальпантекутли. В нижнем регистре каждого косяка проявился образ человекоптицы. На колоннах имеются изображения двух персонажей – одного с северной, другого с южной стороны. Все они имеют богатые одежды и головные уборы. У них разные украшения в подбитых носовых перегородках, широкие ожерелья, плащи и спинные плюмажи из перьев, круги, похожие на очки, вокруг глаз, большие ушные вставки. Примечательны широкие пояса с большими розетками в области крестца, от которых отходили каскады украшений, доходящие до самого пола. Такие элементы ацтеки называли тескакуитлапилли. Некоторые персонажи несут щиты. Фигура северной стороны колонны 6 изображена в уборе, похожем на корону шиууицолли, которую носили правители ацтеков.

Восточнее находится длинный зал (структура 3D6) с шестью рядами квадратных колонн. В более позднее время между ними возвели стены – или в целях повышения устойчивости здания, или, чтобы создать небольшую комнату. Южнее эта постройка примыкает к непосредственно дворцу Скульптурных колонн. Данное сооружение относится к разряду комплексных. Ко двору примыкает портик из двух рядов круглых колонн, украшенных рельефами. В середине находится вход в узкую комнату. За ней располагается прямоугольная комната с двумя рядами колонн. Отсюда можно попасть в квадратные помещения с севера и юга, в каждом имеется по девять колонн.

Храм Малого жертвенника (Templo de las Mesitas)расположен южнее дворца Скульптурных колонн. Он до сих пор не раскопан и не отреставрирован (структура 3D8). Первое описание постройки сделал Теоберт Малер. Он же придумал название храма. По устройству сооружение напоминает храм Воинов и храм Большого жертвенника. Здесь также имелась платформа с центральной лестницей западной стороны. В самом святилище имелось две комнаты, лежащие одна за другой. Крышу поддерживали колонны, украшенные рельефами. У входа возвышались две монументальные колонны в виде пернатых змеев. Между ними располагалась статуя Чак Мо’оля. Название храму дал найденный на руинах алтарь, поддерживаемый атлантами.

В ряду зданий с восточной стороны двора находится много до сих пор не раскопанных построек. Сооружение 3D9 представляет собой колонный зал, за которым расположено святилище с двумя помещениями.

Здание 3D10 состоит из нескольких соединённых друг с другом колонных залов, которые занимают значительную площадь. Здесь было построено большое количество стен между колоннами.

Паровая баня (Tamazcal). За колоннадами расположено много небольших строений. Примечательна необычно большая искусно построенная паровая баня (структура 3Е3). Она состоит из трёх комнат, расположенных одна позади другой. Первая представляет собой галерею со скамьями вдоль задней и боковых стен. Её длина 16,8 м, ширина – 2,99 м. Скорее всего, данное помещение служило для того, чтобы посетители ожидали или могли охладиться после пребывания в парилке. За ним находится паровая комната с более низким сводом и со скамьями вдоль стен, на которых сидели парящиеся. Скамья была сделана поверх более старой. Сюда ведёт низкая дверь высотой всего 83 см и шириной 72 см. Притолока этого входа – из двух камней. Свод здесь по большей части обвалился. За этим помещением была печь, стены которой нагревали. Затем их окатывали водой, чтобы получить пар.

Фасад здания ориентирован на запад. Цоколя не было. Нижний ярус стен поднимается от уровня террасы, на которой построено здание. Нижний ярус стен гладкий, высотой 2,17 м. Камни облицовки имеют среднее качество обработки. Толщина передней стены – 73 см. Проход разделён несколькими круглыми колоннами диаметром 50 см, высотой 2,64 м. Каждая из них имела прямоугольную капитель. Притолоки были сделаны из дерева. Средний карниз состоял из трёх бордюров: двух скошенных сверху и снизу и среднего прямого гладкого. Высота 67 см. Верхний ярус стен высотой 87 см состоял из двух рядов крупных каменных блоков. Никаких украшений не обнаружено. Верхний карниз был устроен так же, как и средний, его высота – 90 см.

Это здание имеет типичные бордюры в стиле Пуук. Однако особенности каменной кладки, использование деревянной притолоки и вход в виде портика типичны для тольтекских строений.

Другие близлежащие бани имеют гораздо меньшие размеры.

Севернее паровой бани находится средняя по величине площадка для игры в мяч (3E2). Здесь раскопаны только боковые каменные стены. На них имеются изображения воинов или игроков в мяч в больших головных уборах из перьев в технике плоского рельефа грубой работы. Ранее они были покрыты штуком.

Рынок (Mercado). Ошибочно называемое рынком здание (структура 3D11) является примером двора, обнесённого галереей. Такие сооружения часто строились после времени расцвета культуры майя. Сооружение замыкает площадь Тысячи колонн с юга. Оно расположено на платформе. Сюда можно попасть по широкой лестнице с площади Тысячи колонн. Передняя часть здания представляет собой длинный портик, ориентированный в направлении восток-запад. В нём чередуются круглые и квадратные колонны. Вдоль задней стены портика проходит каменная скамья. В нескольких местах её прерывают троны с рельефами на сторонах. Они изображают процессии воинов.

Портик был перекрыт сводом, который поддерживали деревянные балки. В середине задней стены находится широкий дверной проём в квадратный двор. Двор был со всех сторон обнесён высокими стенами, параллельно стенам проходил ряд колонн, которые поддерживали деревянные перекрытия. Здесь найдены изображения воинов. Центр двора был несколько заглублён и не покрыт.

Большая площадка для игры в мяч (Juego de Pelota). В Чичен-Ице найдено по меньшей мере двенадцать площадок для игры в мяч. Тот стадион, что находится на Большой платформе (структура 2D1), является самым крупным из более чем 520 подобных сооружений, созданных индейцами майя. В отличие от более ранних типов таких построек, этот стадион в Чичен-Ице представляет собой целый сложный комплекс зданий.

Пространство игры ограничивают расположенные по обеим сторонам поля две монументальные платформы с гладкими вертикальными стенами, обращенными к площадке. В них вмурованы выступающие массивные каменные кольца, через которые, возможно, игроки должны были прогнать мяч. На торцевых сторонах поля были выстроены небольшие храмы на низких стилобатах. На платформах первоначально стояло по три маленьких сооружения; позже на южном конце восточной платформы был воздвигнут храм Ягуаров. Для его постройки участок платформы значительно расширили, чтобы сформировать пирамидальное основание святилища. Его богато орнаментированные наружные стены очень интересны, так как являются, в сущности, единственным дошедшим до нас примером чисто тольтекского стиля декорировки фасадов в Чичен-Ице. К комплексу большого стадиона принадлежат также два небольших здания, чрезвычайно богато украшенные внутри рельефами: расположенная на уровне земли часовня позади храма Ягуаров (нижний храм Ягуаров) и Северный храм на торцовом конце поля для игры. Оба они имеют только по одной комнате.

Площадка находится на расстоянии около 100 м от пирамиды К’ук’улькана. Пространство для игры имеет 168 м в длину и 38 м в ширину. Форма стадиона напоминает две поставленные основанием друг к другу буквы Т. Поле окружено очень толстыми стенами около 8 м высотой. От них мяч отскакивал назад на площадку. Снаружи по всей длине располагались лестницы на стены, но они не реконструированы. Из-за относительно небольшого места на стенах за игрой могло наблюдать немного зрителей. Из-за слишком большого размера и высоты расположения колец предполагается, что эта большая площадка не использовалась непосредственно для игры, а была сооружена исключительно для религиозных церемоний, которые служили отображением власти правителя города.

На протяжении всей длины платформ находится длинный широкий цоколь. Он также несколько выступает за пределы стен. Его передний край скошен. На его поверхности находятся длинные рельефы, изображающие шесть повторяющихся сцен. Они представляют огромный интерес. На рельефе изображены четырнадцать необычайно пышно одетых персонажей, возможно, игроков, разделенных на две группы; они движутся с противоположных сторон к дискообразному центру. Этот диск обозначает круглый алтарь, часто вмуровывавшийся в поле стадионов, или сам мяч. На нем изображён большой человеческий череп. Изо рта последнего выходят спиральные завитки – символ речи, возможно, указывающие на произнесение предсказания. Во главе одного отряда стоит персонаж, держащий в правой руке кремневый нож, а в левой – отрезанную человеческую голову. Перед другим (правым) отрядом помещена обезглавленная человеческая фигура, припавшая на колено. Из шеи бьют струи крови в виде шести змей и изогнутой ветви, украшенной цветами и плодами. Очевидно, в этом рельефе повествуется о каком-то торжественном жертвоприношении, совершенном на поле стадиона. Культовая игра в мяч считалась у народов Мезоамерики важной религиозной церемонией, и поэтому ей часто сопутствовали человеческие жертвоприношения. Весь рельеф отличается строгим, суровым стилем. Очевидно стремление скульптора занять полностью все имеющееся у него в распоряжении пространство, что и достигнуто продуманностью композиции.

Храм Ягуаров (Templo de los Jaguars). Из всех храмов площадки для игры в мяч наиболее значительным является тот, что расположен на южном конце восточной стены. Он – единственный дошедший до нас пример чисто тольтекского стиля декорировки фасадов в Чичен-Ице. Стена стадиона на этом месте расширяется и образует основание пирамиды. К самому храму ведёт узкая боковая лестница. Сам храм ориентирован фасадом на стадион. Конструкция здания демонстрирует борьбу строителей за место под храм: само святилище занимает чуть меньше площади, чем его пирамидальное основание. Поэтому здание храма заполняет почти всю площадь на вершине пирамиды. Там остаётся лишь узкая полоска свободного места. И почти всё это пространство занимает лестница во всю ширину фасада святилища. Она ведёт непосредственно ко входу со стены стадиона. Сам портал во внутреннее святилище очень широкий. Он обрамлён двумя толстыми колоннами в виде пернатых змеев. Языки рептилий выпирают далеко из пастей. Сами тела змей стоят вертикально, выше они изгибаются вперёд, а затем – вверх, так что погремушка на конце хвоста огибает притолоку спереди.

Сам храм имеет две комнаты, расположенные одна за другой. На стенах сохранились сильно выцветшие росписи. Ранние их копии демонстрируют битву с участием большого количества воинов. Отряд нападает на селение. Защитники его строятся длинными рядами, а их жены ищут спасения в бегстве, взвалив на плечи узелки со своим имуществом. В селении точно такие же домики, как на фреске из храма Воинов с мирной сценой, следовательно, защищавшимися были майя. Судя по тому, что предводителей их противников сопровождает пернатая змея, можно установить, что нападающие – тольтеки или майя, принявшие тольтекские традиции. Время события – довольно позднее, потому что у майя то же оружие (круглые щиты, длинные копья и копьеметалки), что и у их противников. У нижнего края фрески художник поместил тольтекское селение. Оно состоит из круглых соломенных хижин, расположенных по краю площади, в середине которой возвышается большой шест с изображением солнечного божества. Здесь происходят переговоры победителей с вождями майя, которые умоляющими жестами выражают свое подчинение. Вся роспись очень декоративна.

Оформление фасада храма Ягуаров наиболее сложное и богатое во всей Чичен-Ице. Стены святилища расположены на скошенном цоколе. Нижний регистр украшен углублёнными внутрь прямоугольными полями, которые не имеют никакого декора. Далее один за другим идут бордюры. Самый нижний полностью гладкий. Второй и четвёртый украшены изображениями переплетающихся пернатых змей. Наиболее впечатляет третий бордюр. На нём изображена процессия ягуаров. После каждых двух фигур хищников следует изображение щита. Его украшения из перьев свешиваются вниз на два нижележащих бордюра. Выше располагается полоска с пернатой змеёй. А за ней ещё одна гладкая полоса. Над ней находится зубчато извивающаяся пернатая змея. Там, где изгиб её тела проходит наверху, внизу под ним находятся три концентрических круга. А там, где изгиб проходит внизу, над ним расположены группы из трёх мелких колонн в форме песочных часов. Далее проходит третья по счёту полоса с переплетающимися пернатыми змеями. За ней идёт ряд больших каменных плит, скошенных кпереди. Высота фасада 8 м. Вся передняя часть фасада реконструирована. Только цоколь стены и нижние части колонн в виде пернатых змей находятся на изначальном месте.

Нижний храм Ягуаров. Нижний храм Ягуаров представляет собой прямоугольную комнату. Она располагается под верхним святилищем, вход открывается на наружную стену пирамидального основания. Проём разделён двумя колоннами на три части. В среднем проходе стоит трон в виде ягуара.

И колонны, и стены украшены плоским рельефом. Рельеф переходит с одной стены на другую и разделён на несколько регистров, когда-то он был раскрашен. Следы краски сохранились в углах. На нем навстречу друг другу пятью рядами движутся фигуры воинов, распевающих победные песни, и жрецов. В центре находится статуя тольтекского божества дождя – Тлалока, окруженная пламенем и сопровождаемая гигантской пернатой змеей. В левой руке бога – щит, на груди и круглой шапке – большие золотые диски, а вокруг глаз и рта – круги. Такие кольца, вырезанные из тонкого золотого листа и украшенные чеканкой в виде пернатых змей, были найдены в иле Священного колодца. Вероятно, они имели отношение к деревянной статуе Тлалока, изображенной на этом рельефе. В трех верхних рядах процессии шествуют исключительно тольтекские воины; в четвертом ряду помещена статуя Тлалока, перед ней необычной формы круглый алтарь, а по сторонам – жрецы. Последние подносят божеству большие плащи из перьев. В пятом ряду среди воинов встречаются и майя, они отличаются от тольтеков как одеждой, так и вооружением. Именно эти фигуры скульптор сопровождает иероглифами. Вероятно, они обозначают местности, из которых майя пришли в Чичен-Ицу, чтобы воздать почести богам новых владык. Но эти символы не являются иероглифами майя. Украшение фасада представляет собой комбинацию стиля Пуук (верхняя поверхность стен с двумя карнизами по три бордюра в каждом) и декора, характерного для Центральной Мексики (нижняя часть стен). Передняя часть свода и фасад реконструированы.

Северный храм площадки для игры в мяч. Северный храм, известный также, как храм Бородатого, – это небольшое здание на северной стене большой площадки для игры в мяч. В нём всего одно помещение, в которое ведёт проход, обрамлённый двумя колоннами. На балюстрадах лестницы изображено дерево, корни которого выходят из Земляного Чудовища. Внутренние стены комнаты и частично сохранившиеся элементы свода декорированы грубым плоским рельефом, сходным с убранством нижнего храма Ягуара.

Южный храм площадки для игры в мяч. Южный храм площадки для игры в мяч – это помещение длиной 25 метров, открытое в сторону стадиона. Здесь свод опирается на шесть украшенных рельефом колонн. На них изображены воины в тольтекском военном снаряжении, которые стоят на изображении человекоптицы. Фигуры подписаны иероглифами, не являющимися письменами майя. Эта постройка сохранилась плохо. Стены были частично реконструированы.

Цомпантли (Tzompantli). Недалеко от восточной стены большой площадки для игры в мяч находится платформа, которая из-за своего убранства названа Цомпантли. Это слово происходит из языка науа. Оно означает сооружение, где выставлялись черепа принесённых в жертву людей, нанизанные на деревянные балки. Название дано в современное время. Мы не знаем, как эту постройку называли сами майя.

Цомпантли в Чичен-Ице – это большая платформа высотой около 1,5 м Т-образной формы. Вертикальные стены Цомпантли разделены на три регистра, в каждом из которых изображён ряд черепов на деревянных столбиках. Часть сооружения квадратной формы, выступающая на восток, имеет декор, сходный с таковым у двух лежащих по близости платформ. Здесь изображены процессии воинов и гигантские орлы, держащие в когтях человеческие сердца и пожирающие их, вверху и внизу эту композицию обрамляют изображения пернатых змей, причём верхняя змея больше нижней, а её голова вырезана из камня целиком и выстоит из края платформы.

Платформа Венеры (Platforma de Venus). Платформа Венеры (структура 2D4) находится севернее большой пирамиды К’ук’улькана. Её конструкция такая же, как и у платформы Орлов и Ягуаров, находящейся поблизости – квадратная постройка, на вершину которой ведут четыре лестницы – по одной на каждой стороне. Она находится на цоколе высотой около 15 см. Размер – 25×25,3 м. Верхняя площадка расположена на высоте 4,11 м и представляет собой квадрат со стороной 15,81 м. Наклонное основание имеет высоту 1,5 м. Ширина лестницы – 7,6 м. В каждой по 14 ступенек.

Плоский рельеф располагается как на выпирающих, так и на заглублённых поверхностях здания. Здесь изображён человек-птица в фас. Этот персонаж сочетает в себе черты человека, змеи, ягуара и орла. Рядом с ним находятся символы планеты Венера – связка палок, из которой наверх выступает так называемый миштекский символ носителя года. Это указывает на календарную функцию сооружения. Лестницы платформы украшены головами пернатых змеев. Эти скульптуры завершают изображения змеиных тел, которые тянутся вдоль верхнего края платформы. Здесь же находятся изображения рыб. Другая подобная платформа лежит восточнее пирамиды Осарио, но значительно уступает структуре 2D4 по качеству исполнения.

При раскопах внутри платформы были найдены головы пернатых змеев и статуя Чак Мо’оля.

Платформа Орлов и Ягуаров (Plataforma de Aguilas y Tigres). Платформа Орлов и Ягуаров (структура 2D3) меньше платформы Венеры, но имеет сходное устройство. Она лежит около юго-восточного угла Цомпантли. В отличие от платформы Венеры, на ней нет символов этой планеты. Здесь изображены орлы и ягуары, которые держат или пожирают человеческие сердца. Данные животные были у народов Мезоамерики символами орденов воинов. Можно предположить существование аналогичных сообществ в Чичен-Ице, возможно, эти обычаи были привнесены с тольтекским влиянием. Лестницы по четырём сторонам платформы заканчиваются скульптурными изображениями голов змей. Пернатые туловища рептилий изображены в технике плоского рельефа на перилах лестниц.

Большая стена. Путь к Священному колодцу пересекает стену, которая окружает северный участок большой платформы. На внутренней стороне стены около прохода к колодцу обнаружены колонны, которые, возможно, поддерживали крышу галереи, проходящей вдоль стены. Её функция непонятна, возможно, здесь некогда находились лавки торговцев. Всего в стене обнаружено восемь ворот, через одни проходит дорога к другим комплексам зданий.

Священный колодец (Cenote Sagrado). На расстоянии 400 м прямо напротив пирамиды К’ук’улькана находится Священный сенот. Его контур приблизительно круглый, а стены – вертикальные. Именно он дал название городу – «У колодца Ица». Здесь в 1904–1910 годах Эдвард Х. Томпсон искал под водой артефакты. Новые исследования состоялись в 1960 году и принесли несколько тысяч новых находок. Среди них – украшения из нефрита, золота и множество фрагментов керамики, а кроме того, более пятидесяти скелетов. По сообщению епископа Юкатана Диего Де Ланда, в колодце приносились человеческие жертвы. И исследования сенота подтвердили его данные. Около края колодца находится небольшое храмовое здание.

Группа гробницы Верховного жреца. Эта группа лежит за пределами стены, окружающей большую платформу и группу Тысячи колонн. К ней можно было пройти по специально выстроенной дороге, проходящей через ворота в стене. Комплекс зданий состоит из пирамиды, нескольких платформ, дороги и храма у сенота Штолок.

Осарио (Osario) – гробница Верховного жреца. Эта пирамида стоит в стороне от центральных сооружений Чичен-Ицы. Слово «osario» с испанского переводится как «склеп». Также сооружение называется гробницей Верховного жреца. Название ей дал дипломат и археолог из США Эдвард Х. Томпсон. Он проводил в этом месте первые раскопки и открыл внутри здания длинную вертикальную шахту. Она вела к захоронению, находящемуся ниже уровня земли в естественной пещере. В 1990 году пирамида и храм на её вершине были раскопаны и реконструированы под руководством Петера Шмидта.

Осарио представляет собой семиступенчатую пирамиду. Её конструкция напоминает Кастильо – ступенчатые стены, лестницы по четырём сторонам, заканчивающиеся головами пернатых змеев. Балюстрады оформлены в виде их тел (рис 3.1.32).

Крутые ступени пирамиды имеют по одному или два продолговатых поля, в которых располагаются изображения двух фантастических птиц с серьгами и головными уборами из перьев, сделанных в технике плоского рельефа.

Само здание святилища напоминает храм Воинов. Здесь имеются покрытые рельефом колонны и алтарь, поддерживаемый маленькими атлантами. Вход обрамляют две колонны в виде пернатых змеев. Две другие колонны внутри святилища имеют надписи с датами 5 февраля и 12 мая 998 года. Наружный фасад храма был выдержан в стиле Пуук, но по большей части его элементы не сохранились на своём месте. Из обломков можно было реконструировать только две маски из необычно высоких каскадов, располагавшихся по углам.

Здания возле Осарио. С восточной стороны пирамиды находятся три небольших постройки. Они лежат на одной линии, которая затем переходит в дорогу, ведущую к храму Штолок. Это Круглая платформа, платформа Могил, а между ними – южная платформа Венеры. Последняя почти не отличается от северной. Наверняка и функции этих сооружений были одинаковыми. Здесь также находятся изображения человека-птицы в фас на заглублённой поверхности и символы в виде связок палок с миштекским знаком носителя года – пиктограмма планеты Венера. Однако качество исполнения рельефа на этой платформе гораздо хуже.

Платформа Могил (Platforma de las Tumbas), вероятно, служила для складирования костей, извлечённых из других захоронений. Здесь найдены разные предметы: наконечники стрел, обсидиановые ножи, бусины из кости и раковин, скелеты и зубы. Наиболее интересной деталью являются колонны, поднимающиеся от скалы в основании платформы. Ранее они поддерживали крышу из недолговечного материала. На верхней части сооружения имелся фриз с изображениями змей.

Храм Штолок (Cenote Xtoloc). От описанных выше малых построек проходит дорога к храму Штолок. Она частично обвалилась в сенот Штолок. Сам храм стоит на берегу этого карстового колодца. Портик данного святилища состоит из четырёх колонн. Далее на две ступени выше находится вход, обрамлённый двумя квадратными колоннами, украшенными рельефами. Качество рельефа необычно плохое, причём это касается как деталей изображений, так и самой резьбы. Проём ведёт к маленькой комнате, из которой через узкий проход можно попасть в лежащее за ней небольшое помещение с высокой каменной скамьёй. Такой план здания является модификацией обычного для Чичен-Ицы устройства маленького храма.

Южная группа, или группа Женского монастыря. На юге раскопанного участка Чичен-Ицы находится Южная группа – комплекс из нескольких больших зданий. Наиболее выдающимися сооружениями являются Караколь и Женский монастырь с несколькими постройками, примыкающими к нему с восточной стороны.

Караколь (Caracol) – «башня раковины». Караколь (структура 3С15) часто называют обсерваторией. Однако сама обсерватория была возведена лишь на последней фазе строительства. Сооружение названо так из-за узкой винтовой лестницы внутри башни, ведущей наверх (escalera de caracol – с исп. «винтовая лестница»). Это здание было раскопано и реставрировано в 1930-е годы Карлом Руппертом. Его строительство шло в несколько фаз, и только на позднейшей из них постройка приобрела свою конечную форму. В самом начале появилась прямоугольная платформа со скруглёнными углами. На неё ведёт сохранившаяся до настоящего времени лестница с западной стороны здания. Балюстрада украшена изображениями тел переплетающихся змеев. На их концах находятся скульптурные изображения змеиных голов. При раскопках в обломках было найдено 60 курильниц в форме человеческих голов. Возможно, ранее они стояли по периметру платформы.

Над этой первой платформой была построена другая круглая платформа диаметром 11 м. Вокруг неё затем построили другую, более высокую, также круглую платформу 16 м в диаметре. Вслед за этим последовало расширение и увеличение высоты западной стороны, а затем и восточной. В итоге получилась платформа в виде не совсем правильного прямоугольника со стороной около 24 м. К этой же фазе относится ещё одна лестница с западной стороны также с переплетающимися змеями. В нише данной лестницы нашли стелу с 132 иероглифическими блоками, однако её датировка до настоящего времени не установлена.

На поверхности последней платформы была построена круглая башня. Она состоит из двух концентрических комнат, перекрытых сводом майя. Как ко внешнему, так и ко внутреннему помещению ведут по четыре входа, которые расположены друг напротив друга. В центре второго круглого помещения находится круглое сооружение, в нём на высоте около 3 м располагается низкий узкий дверной проём. Оттуда идёт очень узкая винтовая лестница, по которой трудно взбираться. Она ведёт к комнате наблюдений на уровне крыши. Верхняя надстройка, в которой и находится камера для наблюдений, имеет несколько узких окон. Через эти отверстия можно было наблюдать различные точки на горизонте. Три сохранившиеся окна направлены на следующие точки:

– окно 1: 270° 57´ (закат Солнца в дни равноденствия), окно 1: 298° 53´ (наиболее северная точка заката Луны);

– окно 2: 242° 11´ (наиболее южная точка заката Луны);

– окно 3: 182° 13´ (юг).

Были предложены также другие значения ориентации окон.

Здание оформлено в стиле Пуук. Нижняя часть поверхности стен гладкая. Она необычно высока – 3,3 м. Фриз состоит из пяти простых элементов. Выше него находится сильно разрушенный второй ярус стены. Здесь над каждым проходом ранее находилось по маске и по сидящей фигуре.

В Караколе обнаружили каменный диск. Предполагается, что он имел церемониальное назначение. В верхнем его регистре изображены трое мужчин, стоящие перед пышно одетым сидящим персонажем. За ним находятся другие фигуры. В нижней половине изображены трое мужчин напротив других двоих, причём двое в середине дают друг другу руки. По краям сцены вверху находятся птицы, а внизу – две собаки.

Здание датируется концом позднего классического периода – ранним постклассическим периодом.

С западной стороны Караколя имеется пристройка. Она расположена на собственной платформе, оформленной выступающим бордюром из одного рядка каменных блоков верхней части. В самом здании имеются две комнаты. Переднее помещение – это колонный зал с двумя рядами по четыре колонны в каждом. Задняя комната узкая. В неё можно пройти через переднюю, здесь имеется алтарь.

С южной части Караколя располагается целый комплекс сооружений. С запада здесь лежит дом Скамьи – колонный зал с двумя рядами колонн по четыре в каждом и широкой скамьёй вдоль задней и боковых стен. Южнее расположен Т-образный дом. Восточнее лежит Южная пристройка. Это сложное сооружение. Впереди находится колонный зал с двумя рядами по восемь колонн. Из него можно попасть в длинную среднюю комнату задней части сооружения. В ней 4 колонны и алтарь у задней стены. По бокам от неё находятся по две комнаты, в каждой из которых имеется 1–2 колонны.

Женский монастырь (Monjas). Здание Женского монастыря (структура 4С1) лежит на одной платформе с Караколем и многими другими меньшими постройками. Это сооружение претерпело множество перестроек и относится к наиболее сложным во всей Чичен-Ице (рис 3.1.38). Основательные раскопки проводились Институтом Карнеги Вашингтона в 1933–1934 годах под руководством Джона С. Боллеса. Этот комплекс состоит из двух самостоятельных частей: восточной, которую ещё называют пристройкой, и высокой платформы, по которой ведёт лестница с северной стороны на второй этаж, где видны остатки третьего яруса и лестницы к нему. В комплексе имеются два патио. Ранее считалось, что Женский монастырь был дворцом правителя или резиденцией знати, однако, судя по данным надписей с притолок, это сооружение могло быть местом почитания богов и предков. На восточный патио выходит фасад в стиле Ченес, на юго-западный патио выходит строение с рельефом с избранием воинов и скамьёй вдоль стены.

История строительства представляется следующей. Сначала была сооружена одна простая платформа с закруглёнными углами примерно 2 м в высоту с лестницей с южной стороны. Это сооружение теперь видно только в западной части комплекса, где более поздняя кладка обвалилась. Затем высота этой платформы была увеличена в два раза, а на её поверхности построено здание с одной комнатой с тремя проходами с северной стороны.

С востока к платформе была сделана пристройка. Некогда она являлась отдельно стоящим зданием. Сооружение имело 13 комнат, расположенных в 3 параллельных ряда, и одну поперечно лежащую комнату с восточной стороны.

Возможно, аналогичное боковое помещение имелось и с западной стороны, но оно не сохранилось. В помещения среднего ряда можно было зайти через комнаты с южной стороны. Все покои имели по одному входу, кроме северной и южной комнат с восточной стороны – там было по два дверных проёма. Поперечная комната имела проходы в помещения по соседству с ней, а также боковой выход наружу. Такая планировка, а также особенности декора фасада свидетельствовали о том, что основная ориентация здания была на двор, находившийся с восточной стороны. Нижняя поверхность стен северного и южного фасадов украшены относительно просто. Из декоративных элементов здесь только крестообразные камни, заполняющие участки между дверными проёмами. При этом углы здания и фасад восточной стороны полностью декорированы. Верхние части стен с южной и северной сторон украшены различными масками Чаахка, а также уложенными по диагонали пилообразными камнями чимец и розетками. Фризы этих сторон декорированы относительно просто.

В декоре восточного фасада сочетаются мотивы из всего северного региона майя. Вход оформлен как пасть змеи с острыми клыками. Однако до полной змеиной морды здесь не хватает изображений глаз, носа над проёмом и носовых вставок по бокам от него. Так что речь здесь идёт не о полном архитектурном элементе стиля Ченес, а лишь об эклектическом подобии.

По бокам от прохода находятся двойные каскады из плоских масок Чаахка. Такие же украшают верхнюю половину стены и углы. Общее число масок на восточной стороне – 12. Также маски Чаахка встречаются и внутри здания. Над входом находится изображение правителя в головном уборе из драгоценных перьев. Фигура расположена в овальной рамке в окружении угловатых спиралей. Возможно, это тот же владыка, который увековечил себя на семи дверных балках с датой 8 февраля 880 года – сам К’ахк’ Упакаль К’авииль.

Само здание покоится на необычно высоком цоколе (61 см), который завершается бордюром в виде перьев. Нижний уровень стен имеет высоту 2,62 м. Северный фасад украшен масками Чаахка, с других сторон между дверями имеются поля обычного решетчатого орнамента. Камни облицовки на гладких участках имеют среднее качество обработки. Дверные проёмы прямоугольные. Притолоки каменные, 40 см в толщину. Средний карниз приподнимается в месте расположения прохода и образует прямоугольную выпуклость. Он состоит из пяти бордюров. Первый – орнамент в виде переплетенных лент над рядом скошенных камней, затем идёт другой орнамент в виде переплетённых лент, гладкий элемент, ряд Т-образных символов «ик», которые свисают с ещё одного узкого бордюра. Высота карниза – 84 см. Второй уровень стен имеет высоту 1,99 м. Верхний фриз имеет четыре элемента. Два гладких бордюра обрамляют углублённое поле с поставленными наискось пилообразными каменными плитами чимец. Выше, как обычно, стоит ряд скошенных кнаружи камней. Между ними на одинаковом расстоянии друг от друга находятся плетёные украшения, которые напоминают миштекский знак носителя года. Высота бордюра – 1,05 м.

После сооружения флигеля в 880 году в начале X века высокая платформа была расширена. Данное расширение перекрыло три западные комнаты в пристройке. Для этой цели они были заполнены камнями. Во время следующего расширения были поглощены ещё три комнаты с восточной стороны. Их тоже заполнили булыжниками. Самая верхняя платформа теперь была хорошо видна, и её декорировали со всех сторон мозаикой из камней. После расширения платформы возникли условия для увеличения стоящего на ней верхнего здания, которое имело всего одну комнату. Теперь его достроили так, что число комнат стало равно восьми, из которых шесть лежали двумя рядами параллельно друг другу (большая средняя с тремя входами и две маленькие по сторонам), а с западного и восточного концов имелись поперечные комнаты. Два центральных помещения с обеих сторон особенно гораздо длиннее остальных (более 14,3 м). В каждое из них ведут три входа. На задних стенах каждой из восьми комнат имеются углубления, напоминающие дверные проёмы.

Это сооружение имеет длину 31,06 м и ширину 9,34 м. Главный фасад ориентирован на север. Цоколь этого сооружения из двух рядов камней представляет собой верх раннего этапа строительства большой платформы. Высота нижнего яруса стен 2,62 м. Гладкие участки облицованы большими каменными блоками среднего качества обработки. Наружная стена имеет толщину 94 см. Здесь между дверными проходами с южной и северной стороны располагаются большие декоративные панели. Они украшены композициями из меандра и мелких колонн, окаймлённых сверху и снизу выступающими бордюрами. С западной и восточной сторон здания нижний ярус стен украшен полями из решётчатого орнамента по краям от дверных проёмов. Все четыре угла постройки закруглены.

Входы в помещения прямоугольные. Они обрамлены большими каменными блоками, многие из которых имеют размер, равный самой толщине стен. Притолоки каменные, семь из них, расположенные с запада, востока и севера покрыты иероглифическими надписями. Две с южной стороны гладкие.

Среднего карниза как такового нет. Верхний ярус стен высотой 1,59 м выступает вперёд на 23 см. Он отклоняется кнутри и переходит в верхний карниз почти непрерывной линией. Облицовка состоит из пяти рядов камней квадратной формы. Каждый из них глубоко заходит в толщу. Здесь нет никаких украшений. Верхний карниз трёхчастный. Его высота около 95 см. Средний ряд украшен спиралями.

Это сооружение отличается от других строений майя, так как нижний уровень стен здесь богато декорирован, а верхний лишён украшений. В комнатах 17, 22 сохранились остатки росписей, которые некогда покрывали стены и своды. В настоящее время они почти полностью утрачены.

Перед северным фасадом сооружена лестница, которая вела к небольшому зданию на третьем уровне. Там, где лестница переходит через фасад, создано плоское перекрытие из каменных блоков, а не свод майя. Самое верхнее здание не имело украшений. Здесь было только одно помещение. Напротив него найдены рельефные орнаменты на последних ступенях.

Церковь (Iglesia). Так называемая Иглесиа («церковь») находится непосредственно около здания Женского монастыря. Это – небольшая постройка с единственной комнатой и одним входом с востока. В оформлении фасада виден явный контраст между нижними поверхностями стен из плохо обработанных камней, составленных в нерегулярные ряды, и каменной мозаикой верхнего регистра. Предполагается, что на месте обычной каменной облицовки имелась занавеска из ткани, так как по нижнему краю среднего карниза расположены многочисленные просверленные отверстия, которые могли служить для крепления занавеса. Такой способ оформления фасадов не известен в других поселениях майя.

Цоколь здания представляет собой простой ряд камней высотой 26 см. Нижний уровень стен имеет высоту 2,2 м. Он облицован каменными блоками разного размера грубой обработки, расположенными в 9-12 рядов. Толщина стен – 76 см. Дверной проём прямоугольный, обрамлён большими каменными блоками на всю толщу стены.

Средний карниз высотой 1,5 м состоит из пяти горизонтальных бордюров. Нижний из них состоит из скошенного книзу и кнаружи ряда камней с небольшой вертикальной частью выше него. Далее идёт ряд выступающих вертикальных камней. Средний бордюр имеет рельеф в виде угловатых спиралей. Далее проходит ещё один ряд выступающих вертикальных камней и скошенный кнаружи и кверху бордюр. Этот карниз одинаков на всём здании.

Лежащая над ним поверхность стен высотой 1,7 м украшена тремя масками Чаахка на передней стороне (одна в центре и две по бокам). Между ними в двух небольших квадратных нишах находятся по две фигуры человекозверей. Они представляют собой (с севера на юг) броненосца, улитку, черепаху и рака. Их тела с помощью штифтов прикреплены к стене. Головы к настоящему времени отбиты. Предполагается, что это были фигуры Ицам Туунов – мифических держателей неба. Под ними расположены элементы в виде перевёрнутой буквы V.

На задней стороне здания находятся также три маски, между ними поверхность заполнена меандром. Такие же имеются и с торцевых сторон. Верхний карниз высотой 1,24 м также одинаков на всём здании. Он состоит из четырёх бордюров. Первый представляет собой ряд камней, скошенных книзу и кпереди. Второй снизу украшен косо поставленными друг напротив на друга пилообразными каменными плитами чимец. По углам из этого карниза выступают головы змей, которые сохранились лишь частично. Далее идёт ряд вертикальных камней и ряд блоков, скошенных кпереди и кверху.

Над фасадом на передней стене находится кровельный гребень, возможно, он был построен позднее, чем стены и своды. Его высота – 2,94 м. Нижняя зона гребня со стороны западного фасада украшена ступенчатым меандром. Выше находятся три маски, а далее – простое завершение. Маски Чаахка гребня отличаются от тех, что украшают фасад самого здания. На задней стороне кровельный гребень декорирован каменными плитами, стоящими по диагонали и образующими решетчатый орнамент.

Единственная комната имеет 6,51 м в длину и 2,92 м в ширину. Высота стен – 2,62 м. В верхней части стен имеется узкий бордюр иероглифов из штука. Символы проходят двумя рядами на красном фоне, сами знаки покрашены в синий цвет. Ширина дверного проёма – 95 см. Притолока – каменная, высотой 35 см. Прямой свод имеет высоту 3,25 м. Здесь имелось три ряда поперечных балок. В центре перекрытия два кроющих камня были украшены росписью.

Назначение сооружения непонятно. Здание является одним из самых выдающихся творений майя в стиле Пуук. Оно имеет несколько необычных черт в конструкции. Во-первых, количество поперечных балок свода слишком велико для здания такого размера. Во-вторых, расположение кроющих камней нетипично для региона Пуук. В-третьих, бордюр из штуковых иероглифов уникален, ничего подобного не встречается нигде более в области майя.

Другие постройки комплекса Женского монастыря. Восточнее и южнее пристройки к Женскому монастырю находятся два небольших и относительно замкнутых двора. Здания, окружающие их, являются наиболее поздними сооружениями в этой области. Их возведение, возможно, связано с расширением комплекса или изменением его использования. Южный двор имеет два узких прохода: один с севера возле угла пристройки к Женскому монастырю, другой – с запада. Его ещё в древности сузили двумя блоками каменной кладки. Западное здание имеет некоторые особенности. В начале строительства этого сооружения были запланированы четыре входа. Это видно по укладке нижних камней в основании здания. Затем были сделаны только два прохода, причём кладка возле дверных проёмов состоит из плохо обработанных каменных блоков. О том, что входы так и не были закончены, говорит отсутствие дверных балок.

Восточный двор немного более открыт. С севера здесь находится небольшой колонный зал, далее следует сложная структура с многочисленными комнатами, чей вход в углу мог служить для контроля и ограничения прохода во двор. Восточное здание, возможно, имеет похожее предназначение, даже если его портик первоначально был открыт. Очевидно, эти постройки ограничивали частную территорию, которая была доступна лишь избранным.

Акаб Циб (Akab Dzib). Акаб Циб (структура 4D1) находится на расстоянии 150 м восточнее Женского монастыря в лесу около карстового провала, называемого на Юкатане rejollada, который не доходит до уровня грунтовых вод. Акаб Циб – сложное здание, название которого означает «тёмные письмена» . Дело в том, что в этом строении на передней и нижней поверхности дверной балки у южного конца здания были найдены надписи. Одна из притолок с южной стороны украшена рельефом. Нижняя часть его изображает правителя, сидящего на троне и проводящего ритуал. Перед ним находится розетка, которая используется во время действа. На некоторых стенах здания имеются вдавления от рук. Строение ориентировано на запад. Всего здесь 18 комнат.

По стилю постройки сооружение представляется более ранним, чем другие строения. В центральной части здания две комнаты разной величины ориентированы на запад. К ним ведут по три входа. Эти два помещения являются самыми старыми частями здания. С обеих сторон к ним были приставлены зеркально расположенные блоки, в каждом по восемь комнат со входами с трёх сторон. То, что эти части были пристроены к более старому сооружению, видно по разной высоте декоративных бордюров. Особенности конструкции дали возможность построить позади большинства остальных комнат по такому же по величине помещению, как обычно, на ступень выше предыдущего. При всех этих перестройках также был использован старый вариант стиля Пуук.

Позади центральной секции пространство здания заполнено камнями. Эта часть сооружения выпирает сзади (с восточной стороны), образуя платформу со скруглёнными углами, которые сложены их больших каменных блоков. Они глубоко проникают в толщу сооружения. Это массивное основание должно было служить для того, чтобы на нём построить помещения второго уровня. Сюда должна была вести лестница, перекидывающаяся через фасад первого этажа. Майя обычно не строили одну комнату над другой. Чтобы возвести второй ярус, они заполняли нижележащие помещения камнями. Таким образом, настоящих многоэтажных построек они обычно не возводили. Единственным исключением является башня дворца Паленке. Однако в Акаб Цибе ни лестницы, ни самого второго этажа так и не было построено.

Средняя, самая старая часть постройки оформлена следующим образом (боковые пристройки имеют сходное убранство). Простой цоколь строения имеет высоту 27 см. Нижний ярус стен облицован семью рядами хорошо отёсанных каменных блоков, некоторые из которых были вынуты позднее. Высота – 2,17 м. Толщина передней стены – 92 см в большей части строения, южная стена комнаты 1 достигает 1,2 м в толщину. Двери прямоугольные. Они обрамлены среднего размера каменными блоками, сходными с теми, что использовались для облицовки нижнего яруса стен. Здесь нет никаких украшений.

Средний карниз – стандартный трёхчастный. Он имеет высоту 80 см. Верхняя часть стен достигает 1,29 м. Она облицована четырьмя рядами каменных блоков среднего качества обработки и также не имеет никаких украшений. Верхний карниз – стандартный трёхчастный 95 см в высоту.

В иероглифических надписях говорится, что Йахаваль Чо’ К’ак, член династии Кокомов занимал это здание.

Храм Резных панелей (Templo de los Paneles Esculpidos). Храм Резных панелей обозначается как структура 3C16. Он лежит к югу от платформы Караколя и севернее Женского монастыря. Первоначально здесь располагалась одна платформа 17×12 м, на которой стоял храм с двумя параллельными комнатами. Первое помещение представляет собой портик с двумя колоннами. Во второе можно было попасть через проём в центре. Затем впереди здания во всю ширину платформы был добавлен колонный зал. При этом лестницу, которая вела на верх платформы, снесли и заменили на другую, которая проходила впереди колонного зала. Сохранилась только самая верхняя часть старой лестницы. Под этой лестницей находится маленький сводчатый проход перед самим залом. Ещё позже боковые стены лестницы были укреплены каменной кладкой. Название храму дали два слегка углублённых поля на торцевых стенах колонного зала. Здесь в технике плоского рельефа показаны сцены со многими действующими лицами. Качество исполнения работы очень грубое. Ранее рельефы были покрыты тонким слоем штука и расписаны.

Красный дом (Casa colorada, или Chichanchoob). Недалеко от гробницы Верховного жреца на высокой скошенный платформе с закруглёнными углами находится Красный дом (структура 3С9). Такое название дано потому, что внутренние стены были расписаны красной краской. Её следы до сих пор сохранились на некоторых небольших участках. Сооружение имеет также название на языке майя Chichánchob – «маленькие отверстия». Эти архитектурные элементы видны на фасаде строения под масками Чаахка переднего гребня. В здании имелось четыре комнаты. В переднее помещение вели три входа. Во втором ряду располагались три отдельные комнаты.

Платформа, на которой стоит здание, имеет основание 22×17,6 м. Лестница шириной 9,65 м ведёт на вершину с западной стороны. Угол наклона стен – около 81°. Платформа облицована грубыми каменными блоками различного размера. Она украшена карнизом высотой 40 см.

Сверху имеется ещё одна невысокая платформа 77 см в высоту. Она украшена тремя бордюрами. Верхний и нижний – простые гладкие. Средний состоит из ряда крестообразных элементов. Он прерывается ступенями, ведущими ко всем трём входам в здание.

Цоколь самого сооружения состоит из одного бордюра – он гладкий, 25 см в высоту. Нижний ярус стен гладкий, он имеет высоту 2,46 м, облицован каменным блоками разной высоты, расположенными в 8-11 рядов. Толщина передней стены – 81 см. Дверные проёмы прямоугольные, отделаны большими каменными плитами. Притолоки каменные, 33 см толщиной. По обеим сторонам от центрального проёма имеются маленькие оконца. Такие же отверстия находятся по одному на торцевых стенах и открываются в переднюю комнату. Средний проход шириной 1,1 м, боковые – около 1 м. Средний карниз состоит из двух бордюров: верхний прямой гладкий, нижний скошен книзу и кнаружи. Высота карниза – 68 см. Верхний ярус стен имеет высоту 1,25 м. Он облицован 4–5 рядами камней различных размеров. Верхний карниз является зеркальным отражением среднего. Его высота – 75 см. Нижний бордюр украшен выступающими каменными кольцами. Крышу украшают два кровельных гребня. Первый находится над передней стеной, второй – над средней стеной, разделяющей первый и второй ряды помещений. Передний гребень имел два карниза. Нижний – прямой и гладкий. Верхний предположительно состоял из трёх бордюров: верхний – скошенный кнаружи и кверху, средний – гладкий, нижний – скошенный кнаружи и книзу. Между карнизами располагались три маски Чаахка, по бокам от которых имелись меандры в два ряда. Под масками Чаахка находится ряд квадратных отверстий. Задний гребень был выше переднего. В нижней его части имелись прямоугольные отверстия. Далее шёл нижний карниз, состоящий из трёх бордюров: верхнего – скошенного кнаружи и кверху, среднего – гладкого, нижнего – скошенного кнаружи и книзу. Выше карниза в гребне находились прямоугольные отверстия. Средний карниз состоял из одного ряда прямых выступающих блоков. Далее стена гребня немного суживалась, она была украшена ступенчатым меандром. Выше находился карниз из пяти бордюров. Нижний состоял из одного ряда выстоящих камней, затем был углублённый ряд прямых камней. Далее шли ещё три бордюра: верхний – скошенный кнаружи и кверху, средний – гладкий, нижний – скошенный кнаружи и книзу.

Комнаты заднего ряда находятся на 15–20 см выше переднего помещения. Свод имеет прямые стены. Его высота в первой комнате – 1,72 м. Здесь имеется три ряда поперечных балок. Толщина средней стены, разделяющей ряды помещений, – 84 см. Средняя комната заднего ряда больше, чем две боковые. В неё ведёт дверной проём 98 см шириной. Некогда кроющий камень свода был расписан, но теперь рисунок сильно повреждён. Длинный бордюр с иероглифической надписью тянется по периметру передней комнаты.

Стиль постройки – поздний Пуук. Здание датируется приблизительно 850 годом и относится к старейшим постройкам Чичен-Ицы. Назначение, скорее, общественное или религиозное. На задней стороне сооружения позднее была построена площадка для игры в мяч на высоком цоколе. Та площадка, которую мы видим теперь, – это результат ещё более поздней перестройки, в ходе которой стадион был увеличен. На восточной стороне площадки находится сильно разрушенное здание с портиком. Реставрационные работы проводились в 2009–2010 годах.

Дом Оленей (Casa del Venado). Около Красного дома находится дом Оленей – структура 3С7. Он расположен также на высокой прямоугольной платформе с монументальной лестницей и сходен с Красным домом по конструкции. Фасад ориентирован на юг. Название возникло потому, что в западной комнате на задней стене найдено изображение оленя. Цоколь состоит из одного ряда прямоугольных камней высотой 17 см. Нижний ярус стен не декорирован, он имеет высоту 1,96 м. Качество облицовочных каменных блоков среднее. Они глубоко вдаются в сердцевину стен. Толщина передней стены – 71 см. В ней имелось три прохода. Дверные проёмы прямоугольные с каменными косяками и притолоками. Правый вход и правые части передней и задней комнат обрушились. Средний карниз – из двух бордюров. Нижний скошен кпереди и книзу, верхний – прямой гладкий. Высота карниза – 55 см. Верхний ярус стен высотой 1,42 м гладкий, не несёт никаких украшений. Верхний карниз – из двух бордюров. Нижний – гладкий, выстоящий из стены. Верхний скошен кпереди и кверху. Высота – 55 см. Кровельный гребень расположен на передней стене, каменным бордюром он делится на две зоны. В нижней имеются прямоугольные углубления.

В здании было три помещения, стоящие в один ряд, а перед ними – маленький алтарь. Высота свода – 2,23 м. Сооружение, возможно, имело публичные и религиозные функции. Оно относится к концу классического периода.

Группа Даты (Grupo de la Fecha). На юге на расстоянии 1,2 километров от Кастильо около дороги 7 находится Grupo de la Fecha (группа Даты) или Grupo de la Serie Inicial (группа Начальной серии) – комплекс зданий, окружённых стеной. В него можно пройти через большую или через малую арку.

Центральная постройка, которая дала своё имя комплексу – это относительно небольшой храм. В его строительстве различают по меньшей мере четыре фазы. Дверная опора несёт на себе единственную дату долгого счёта в Чичен-Ице – 30 июля 878 года. Считается, что данный архитектурный элемент был принесён сюда из другого, более раннего строения, и дата не означает постройку этого здания.

Другое важное здание – дом Улиток (Casa de los Caracoles, структура 5С5) . Не путать со зданием, называемым Караколь! Это сложного плана строение с длинной историей перестроек. Оно называется так из-за изображений раковин на среднем карнизе. Верхняя половина стен западного фасада украшена большим плоским рельефом. На нём среди орнамента в виде вьющихся растений показаны сцены, которые изображают происхождение строителей и владельцев здания, предположительно, важной династии Купуль. Другие сцены сохранились на фризах здания и небольшой постройке на втором уровне. Эти рельефы были найдены среди руин и сложены из нескольких обломков, однако многие части отсутствуют. В центре сооружения находилось большое внутреннее помещение. Сейчас оно частично реконструировано. Его свод некогда поддерживало большое количество колонн. В поздний период истории города проходы здания были заделаны, стены пробиты, и были сооружены плиты для приготовления пищи. Эти перестройки указывают на изменения функции постройки.

Другие сооружения группы также несут на себе грубо выполненные, некогда раскрашенные рельефы на фасадах, но с иными мотивами. Так, небольшие храмы Casa de los Buhos (дом Сов) и Casa de los Monos (дом Обезьян) украшены изображениями, которые дали им такие названия.

В доме Обезьян имеется изображение человека с другим календарным именем – 10-Собака. Причём здесь число 10 записано одними точками без чёрточек. Он сидит на небесной полоске с символами Солнца и Венеры, из которой вырастают побеги растений. Их он сжимает в руках. У него большой головной убор из перьев, массивные ушные вставки, украшение в носовой перегородке, большое ожерелье с маской, роскошный пояс из пластинок, браслеты на голенях.

Примечателен круглый алтарь в форме гигантской черепахи. Другими важными сооружениями комплекса являются храм Фаллоса, дом Малых голов и резервуар для воды чультун. Группа полностью раскопана и реконструирована, однако ещё не открыта для посещения.

Главная Юго-Западная группа (Grupo Principal del Suroeste). Эта группа на юго-западе центра Чичен-Ицы находится на небольшом расстоянии от групы Даты. Здесь до сих пор не проводились археологические раскопки, и данные здания недоступны для посещения. Группа представляет собой скопление по большей части маленьких зданий на общей платформе, а под ней – колонный зал. Также здесь находится пирамида, называемая Старый замок (Castillo Viejo). Её верхнее святилище напоминает своими колоннами строения на большой платформе, например, храм Большого жертвенника.

Именно здесь в развалинах святилища найдены два косяка и две колонны с надписью: «Изображение цветов его деда, 12-Ак’баля, «кость-носа», Ч’ахоома, Ахава». Выше иероглифических бордюров на колоннах и косяках имеются рельефные изображения цветущих лоз, между которыми летают птички. Возможно, этот мотив является символом рая, места пребывания обожествлённого предка, или даже сам умерший аллегорически показан в виде побега. Интересная параллель с этим образом есть в мифологии лакандонов. Согласно их преданию, Бог-творец создал цветы бак никте’, из которых родились главные боги, их помощники и основатели правящей династии.

Подобные изображения имеются не только в Старом замке. В группе Начальной серии в доме Улиток также обнаружены рельефы с лозами, цветами, драгоценностями и птицами, пьющими нектар. Среди них пребывают предки, показанные сжимающими побеги этих чудесных растений. Подобные изображения имеются и в сценах процессии в нижнем храме Ягуаров. В классический период на саркофаге Пакаля из Паленке также были показаны его предки в ветвях фруктовых деревьев. Фигурки, найденные в Хайне, изображают старых людей, возникающих из цветка. Примечательно, что та же самая сцена изображена в каменной скульптуре высотой 1 м, которая была найдена в деревне Сан Филипе Нуэво около Чичен-Ицы. Возможно, что данные образы связаны ещё и с представлениями о возраждении.

Старый Чичен (Chichen Viejo). У южного конца дороги 7 на расстоянии 2,3 км от Кастильо находится группа небольших построек. Здесь на дверных притолоках найдено множество надписей. Только одно здание здесь было полностью раскопано и отреставрировано. К этой группе ведёт дорога, проложенная Эдвардом Томпсоном для посетителей, по которой те ездили на лошадях. Остатки этой дороги ещё сохранились. Проход для туристов в эту зону запрещён. Рядом с постройками находится карстовый провал, который не доходит до уровня грунтовых вод. Здесь в самом глубоком месте был сооружён колодец из бутового камня, который служил для снабжения водой.

Храм Трёх притолок (Templo de los Tres Dinteles). Храм Трёх притолок – это здание (7B3) с тремя помещениями, выстроенными в один ряд. Данная постройка – пример разновидности стиля Пуук, характерной для Чичен-Ицы. Сооружение стоит на необычно высоком цоколе. Его средний заглублённый бордюр украшен крестообразными каменными плитами. По углам находятся большие маски Чаахка. Стена над средним карнизом украшена пятью группами по четыре колонны, расположенными меду тремя дверями. Сам средний карниз декорирован расположенными в виде зигзагов пилообразными каменными плитками чимец. Входы в три комнаты украшены балками с иероглифическими надписями и датами.

Храм Четырёх притолок (Templo de los Cuatro Dinteles). От полностью разрушенного здания храма Четырёх притолок (7B4) на месте остались лишь два дверных проёма с притолоками, украшенными иероглифическими надписями. Здесь ещё не приводились раскопки и работы по реконструкции.

Другие группы строений на юго-западе. Западнее дороги 7 в глухом непроходимом лесу находятся многочисленные группы построек, которые до сих пор не нанесены на карту и описаны весьма поверхностно. Во многих из них находятся храмы, сходные с храмом Большого жертвенника или храмом главной Юго-Западной группы. Ещё одна группа такого типа с собственной пирамидой (5D1) находится южнее одного из отелей.

Группа Чультун (Grupo Chultun). Группа Чультун – группа монументальных зданий, находящихся на расстоянии 1,3 км восточнее центра города за объездной дорогой. Она соединяется с центром с помощью дороги 19. Примечательным строением является площадка для игры в мяч. Группа до сих пор не раскопана и закрыта для посещений.

Северо-Западная группа (Grupo del Noroeste). Небольшая группа до сих пор не раскопанных зданий лежит недалеко к западу от большой площадки для игры в мяч в глухом лесу. Примечательно, что колонны одного здания, очевидно, изготовлены не для этой постройки, а принесены из другого сооружения. Части рельефа на них не подходят друг к другу. Эта область закрыта для посетителей.

Резюме

Архитектура и искусство Чичен-Ицы – наглядное свидетельство изменений, произошедших на севере полуострова Юкатан в позднем классическом периоде. К сожалению, письменные источники города не дают ответа на главные вопросы по истории этого государства. Изменения в языке, тематике надписей и стилях монументального зодчества являются следствием тех глубинных преобразований, которые произошли в жизни майя в этот период. Об их сути сейчас можно лишь строить весьма шаткие предположения. Прежде всего, изменилась система власти. Те, кто управлял столицей, более не носили титул священного владыки, не добавляли к своему имени эмблемный иероглиф, не называли себя кало’мте. Почему так случилось, и кем был К’ахк’ Упакаль, скорее всего, так и останется тайной. Можно только лишь строить гипотезы о вторжении племени ица или коллективном управлении в метрополии. Кроме того, местные источники не проливают свет на обстоятельства гибели Талоля. О причастности Чичен-Ицы к падению Эк-Балама не говорится напрямую. Но из истории царств майя мы знаем, что после победы одного государства над другим в первом отмечается рост монументального строительства, а во втором таковое прекращается. Именно это сочетание чётко наблюдается в данном случае. Правители южных низменностей часто писали о своих военных победах. Но владыки Чичен-Ицы отмечали лишь ритуальные действа. Было ли время создания большей части письменного корпуса действительно периодом мира на севере Юкатана? Возможно, нет, так как правители некоторых других царств также создавали монументы только с текстами об их отношениях с богами и не сообщали о делах земных. Об их политической активности известно из текстов, обнаруженных в других городах.

Совершенно непонятно, как закончилось правление К’ахк’ Упакаля и почему вместе с ним прекратилось создание надписей. О так называемом тольктекском периоде в Чичен-Ице учёным известно ещё меньше. Парадоксально, но величественные сооружения со следами центральномексиканского влияния говорят нам об истории города меньше, чем более скромные строения в стиле Пуук. Что стояло за появлением новых монументальных форм и образов в искусстве – завоевание или так называемая глобализация постклассического периода?

Так или иначе, Чичен-Ица стала последней блистательной метрополией мира майя. Всё построенное позже уже не сможет сравниться с пышными столицами классического периода ни по величине, ни по качеству исполнения монументов. Даже в Майяпане, владыки которого разгромили Чичен-Ицу, все сооружения сравнительно меньше, а обработка каменных блоков и исполнение декора куда грубее. На исторической сцене появляется новый тип цивилизации, менее ориентированный на прославление своего могущества в памятниках монументального искусства.