Кто такой Кантинфлас
Кантинфлас (настоящее имя Марио Фортино Альфонсо Морено Рейес, 1911 – 1993) — мексиканский актёр-комик. Тяга к лицедейству и талант комика, которые характерны для большинства снятых им фильмов, принесли ему всемирную известность. Часто играл бедных крестьян или представителей низких социальных категорий — пеладо. Его характерные роли ассоциировались с национальной самобытностью Мексики, что позволило ему развить свою успешную карьеру в кино не только у себя на родине, но и в Голливуде.
Кантинфлас родился в Мехико в семье бедного почтальона. Будучи скромного происхождения, Марио Морено Рейес еще в молодости присоединился к странствующей компании комедиантов и совершал поездки по всей Мексике. В цирке он осваивал все виды работ, в том числе играл небольшие роли. В конце 1920-х он начал выступать на площадках в Мехико и создал прототип образа, благодаря которому он прославился. В 1930 году он уже был самым известным юмористом Мексики.
Именно в цирке он получил прозвище Cantinflas. Согласно его некрологу, «Кантинфлас» — бессмысленное имя, придуманное для того, чтобы его родители не знали, что он занимается развлекательным бизнесом, который они считали постыдным занятием. Кантинфлас подтвердил это в 1992 году в своем последнем телеинтервью.
В 1934 году он познакомился с актрисой русского происхождения Валентиной Ивановой Зубаревой, на которой женился и оставался с ней до ее смерти в январе 1966 года.
Через два года, в 1936 году, уже имея опыт исполнения небольших ролей в театральных постановках, положенных на музыку в стиле малого жанра, Кантинфлас дебютировал в фильме «Не обманывай себя, мое сердце», за которым последовали несколько полнометражных и целая серия короткометражных фильмов.
Загружается
Кантинфлас стал считаться бесспорной кинозвездой лишь в 1940 году, когда в фильме «В этом и загвоздка» режиссера Хуана Бустильо Оро в последней сцене в своей бредовой речи нарушил социальные условности, сумев изменить приговор судья. Фильм оказался супер-успешным и дал ему возможность основать компанию Posa Films. Но два следующих фильма — «Всегда читай в темноте» и «Джинджер против Динамита» — стали лишь неудавшимися попытками пробиться на голливудский рынок. Несмотря на временные неудачи, после «В этом и загвоздка» актер снялся еще в почти пятидесяти фильмах и три десятилетия подряд бил рекорды по сборам в испано-американских кинозалах.
Популярность образа Кантинфлас в мексиканском и во всем испаноязычном кино во многом обязана его работе в фильмах «Ни крови и песка» и «Неизвестный полицейский» (1941), где кто открыл для себя своего идеального режиссера, Мигеля М. Дельгадо. Обеими работами Марио Морено надеялся компенсировать затраты, вложенные в Posa Films, единственным продюсером которой он стал. Лента «Ни крови и песка» имела ошеломляющий успех и за первые четыре дня проката во время премьеры собрала огромную сумму. Успех продолжился фильмом «Неизвестный полицейский», который считается одним из лучших фильмов мексиканского актера. В нем Кантинфлас, играя полицейского, появляется в оборванной форме, подчеркивая насмешку над полицией, ненавистной публике того времени.
В 1944 году Кантинфлас вступил в Союз работников кинематографической промышленности (STIC). Его вклад в дело профсоюза считается решающим. Он возглавил забастовку, которую поддержали Хорхе Негрете и Артуро де Кордова, что в итоге привело к существенному улучшению условий контрактов сотрудников киностудий.
В пятидесятые годы в его фильмах наблюдаются заметные изменения: от урбанистического и популярного плутовского характера останется только юмор, основанный на многократном использовании «кантинфлизма», то есть умении много говорить, не говоря ничего. Теперь Кантинфлас стал носителем суждений и критических замечаний в адрес «местецкого» общества в частности и против человечества в целом. Он с особой резкостью набросился на «денатурированную аристократию», доведя подлинное торжество над ложным. Он стал человеком, который всегда говорил правду, хотя и с сарказмом, и страдал от последствий этой верности самому себе.
Он снялся в американском блокбастере «Вокруг света за восемьдесят дней» (1957) в виде исключения, сыграв второстепенную роль Паспарту. Но фильм принес ему очередную славу. Это побудило актера в 1960 году сняться в кинокартине «Пепе». Провал фильма заставил Кантинфласа больше не пытать счастья за пределами родной Мексики, за исключением испанского полнометражного фильма «Дон Кихот снова в пути» (1973) режиссера Мануэля Дельгадо, с которым он ранее работал над такими фильмами, как «Болеро де Ракель» (1956) и «Эль падресито» (1965).
Если в своих ролях Кантинфлас обличал социальное неравенство и отсутствие солидарности, то в реальной жизни занимался благотворительностью и даже организовал столовую для нуждающихся. Последний этап его жизни, после того как он овдовел в 1966 году, ознаменовался его участием в различных общественно-политических мероприятиях (он даже выступил с речью в Ассамблее ООН).
Но Кантинфласа запомнят за роли добросердечного мошенника, похожего на персонаж Шарло Чарли Чаплина. Многие считают Кантинфласа преемником Чарли Чаплина, унаследовавшего от него свое доброе сердце. Успех Кантинфласа всегда был связан с его безумным и неиссякаемым многословием, которое сделало его самый популярный комическим гением, созданным Мексикой. Он основывал свою комедию на наивных реакциях, на поразительной естественности и на глубоко личных и безумных монологах, непрерывном, беспорядочном, неиссякаемом, истинном потоке самого бредового вербализма, который начинался с необыкновенной плавностью и заканчивался бормотанием и невнятной тарабарщиной. Бесконечное словоблудие сопровождалось неустанным движением левой рукой, усиливая необычайное впечатление от его гримас, давая возможность выйти сухим из воды в самых невообразимых ситуациях.
Загружается
Его игра была прежде всего плодом легкости и ловкости. Самые нелепые ситуации возникали с удивительной простотой. Некоторые фильмы Кантинфласа, не имеющие, по правде говоря, ничего экстраординарного, войдут в историю кинематографического искусства. Его отвисшие штаны и неопрятный и неряшливый вид стали для латиноамериканцев знаменем юмора с оттенком абсурда, который и позволил актеру добиться огромной популярности в испаноговорящих странах. Одновременно это препятствовало его шансам пересечь языковые границы. Успех киноперсонажа Кантинфласа во многом обязан свободному (в смысле «говорю как хочу») использованию испанского языка.
Преувеличенная карикатура на мексиканского «пелао» (представителя низшего сословия) подчеркивалась штанами, которые требовали ремня или подтяжек, но держались на английской булавке и всегда вот-вот были готовы упасть. Образ дополнялся рваными башмаками, мятой рубахой, торчащей отовсюду, потертой соломенной шляпой и тряпкой, перекинутой через плечо как плащ. Эта одежда стала отличительной чертой юмора и творчества Кантинфласа.
Всю свою жизнь Кантинфлас курил, из-за чего и умер от рака легких в апреле 1993 года в Мехико. Тысячи людей пришли на его похороны. Церемония стала национальным мероприятием и продлилась три дня. На его похоронах присутствовали президенты Мексики, Перу и Сальвадора. Его тело покоилось в Ротонде выдающихся личностей.
В 1961 году у Кантинфласа родился сын от другой женщины. Ребенок был усыновлен Валентиной Ивановой Зубаревой и был назван Марио Артуро Морено Иванова, в результате чего некоторые ошибочно считают его «приемным сыном Кантинфласа».
Годы и недели, предшествовавшие смерти Кантинфласа, были закулисной борьбой за контроль над фильмами или, по крайней мере, за часть прибыли. Его давняя спутница из Техаса подала в 1989 году в суд и добилась компенсации в размере 26 миллионов долларов, которую восьмидесятилетний актер сократил два года спустя, согласившись отдать ей половину своей доли гонораров за картины до 2000 года. Менее чем за два месяца до своей смерти и в разгар химиотерапии Кантинфлас подписал соглашение, которое предоставило Columbia Pictures дополнительные 11 лет прав на распространение его последних восьми фильмов. В тот же день он подписал соглашение о передаче своему племяннику гонораров за фильмы — контракт, который позже был признан недействительным мексиканским судом. За несколько дней до смерти вся семья поссорилась в хьюстонской больнице из-за того, умрет ли Кантинфлас там или дома в Мехико. На самом деле спор шел о том, какой закон вынесет решение в суде о наследстве актера — американский или мексиканский.
После смерти Кантинфласа началась 20-летняя судебная тяжба между Марио Морено Ивановой, сыном Кантинфласа и наследником его имения, и племянником актера Эдуардо Морено Лапараде за контроль над 34 фильмами, снятыми Кантинфласом. Морено Иванова выиграл процесс после двух апелляций и в 2005 году получил права на 39 фильмов и название «Кантинфлас».
Одновременно между Columbia Pictures и Морено Ивановой происходила еще одна судебная тяжба за контроль над этими фильмы. Columbia заявила, что выкупила права на 34 фильма четырьмя десятилетиями ранее. Морено Иванова хотел, чтобы права на фильмы остались ему, и в более общем смысле, стали национальным достоянием Мексики. 2 июня 2001 года восьмилетняя тяжба была разрешена, и Columbia сохранила право собственности на 34 фильма.
