Новая краткая история Мексики. Порфириат
Элиса Спекман Герра / Elisa Speckman Guerra
Порфирио Диас находился у власти 30 лет, с 1877 по 1911 г. (с перерывом в 4 года), поэтому данный период в истории страны известен под названием Порфириат. Начало его относится к 1877 г., когда, одержав победу над сторонниками президента Лердо и Иглесиаса, Диас в первый раз стал президентом, и заканчивается в 1911 г., когда несколько месяцев спустя после начала Революции, он покидает свой пост и уезжает в изгнание.
Герой борьбы против консерваторов и империалистов, Порфирио Диас родился в Оахаке в 1830 г. Он был моложе Бенито Хуареса и Себастьяна Лердо де Техада. В отличие от них он выбрал карьеру военного и дослужился до звания генерала. Он трижды участвовал в борьбе за президентский пост, но уступил Хуаресу и Лердо. Дважды не признавал результаты выборов и поднимал мятеж: первый в 1871 г., выдвинув программу «План Норья», второй в 1876 г. с программой под названием «План Тустепек». В обоих случаях Диас выступал под знаменем анти-авторитаризма и анти-централизма против сосредоточения чрезмерной власти в руках президента республики в ущерб власти законодательной, судебной и губернаторов штатов. Он был противником переизбрания президентов на следующий срок и стремился к ограничению полномочий исполнительной власти предусмотренными конституцией рамками. С другой стороны, он выступал за укрепление позиций правительств штатов и местных властей, требуя уважать их право избирать свои муниципальные органы управления и решать их внутренние дела.
Как защитник и выразитель интересов регионов и их элит он получил поддержку местных лидеров, землевладельцев и военных, смещенных Хуаресом и Лердо. Он также располагал поддержкой местного населения и крестьянских общин, защищавших свою политическую автономию, которые взамен были готовы пойти на раздел своих земель среди своих членов, при условии, что этот процесс будет осуществляться в соответствии с их обычаями и нуждами. И, наконец, на стороне Диаса были симпатии городского населения, которое считало его единственным человеком, способным обеспечить единство и суверенитет нации и положить конец войне, вот уже более 50 лет разорявшей страну.
В ноябре 1876 г. он с триумфом вошел в Мехико и, победив на выборах, в 1877 г. стал президентом. Во время своего первого срока он продолжал выступать против переизбрания: в 1878 г. Диас провел конституционную реформу, которая запрещала беспрерывное повторное избрание на пост президента, и в 1880 г. передал власть своему куму Мануэлю Гонсалесу. Этим поступком он увеличил свое политическое влияние, которое еще больше выросло во время правления Гонсалеса, поскольку он мог установить новые связи и вступить в новые союзы. Это помогло ему на следующих выборах победить как единственному кандидату и вновь стать президентом страны на 1884-1888 гг. Однако с этого момента он больше не собирается оставлять президентское кресло. В 1884 г. новая конституционная реформа разрешает беспрерывное переизбрание президента на второй срок, что дает Диасу возможность получить мандат на период 1888-1892 гг. В 1890 г. из конституции убираются все ограничения, связанные с переизбранием, а в 1903 г. президентский срок увеличивается до 6 лет. Все эти изменения играют на руку дону Порфирио, который объявляет себя президентом на периоды 1892-1896, 1896-1900, 1990-1994 и 1904-1910 гг.
В течение этих лет произошло столько изменений, что нельзя говорить о Порфириате, как о едином периоде. Надо ориентироваться, по меньшей мере, на два этапа Порфириата, плюс годы кризиса.
Политика Порфирио Диаса. Первый этап
Первый этап берет свое начало в 1877 г. и заканчивается в начале третьего президентского срока Порфирио Диаса (1888), когда снимаются все предусмотренные законом ограничения на возможность неограниченного переизбрания (1890). Это период строительства, умиротворения, единения, примирения и соглашений, но одновременно и период репрессий.
Придя к власти, дон Порфирио вынужден был решать ряд проблем. Для начала необходимо было сплотить государство и нацию. Конституция, обнародованная в 1857 г., а также достаточно либеральный проект государства и общества, не были реализованы в полной мере. Конституция исходила из того, что общество состоит из равных перед законом индивидуумов, и обязывала руководство страны гарантировать их права. Чтобы избежать концентрации власти, она, согласно конституции, делилась на исполнительную (исполнение законов), законодательную (разработка законов) и судебную (контроль за их исполнением), а выбор представителей этих властей (президента, губернаторов, законодателей, членов Верховного Суда и высших трибуналов юстиции, а также некоторых судей) возлагался на народ. И, наконец, конституция предусматривала отделение церкви от государства, а чтобы обеспечить свободу вероисповедания, отдавала в руки правительства сферу образования и благотворительность.
Однако претворение в жизнь положений конституции оказалось затруднено борьбой между ее сторонниками и противниками. Эти трудности не исчезли с победой республиканцев в 1867 г., так как продолжали существовать различные национальные проекты. Помимо прочего имела место и проблема управляемости. Например, в конституции баланс сил был не в пользу исполнительной власти, что мешало президенту контролировать противодействие корпораций и подчинять себе региональную власть. Этим объяснялось, почему Хуарес и Лердо сконцентрировали в своих руках гораздо больше власти, чем было предусмотрено законом. Кроме того, некоторые считали, что конституция слишком далека от действительности. Это был основной аргумент, к которому прибегали в период правления Порфирио Диаса. Разного рода интеллектуалы, например, говорили, что конституция предусматривает существование общества, состоящего из равных индивидуумов, но на самом деле мексиканское общество гетерогенно, и его члены, как и раньше, считают себя частью какого-то объединения и действуют через эту объединяющую их организацию. В связи с этим они считали, что действие конституции надо отложить. В целом же не хватало многого для укрепления не только институтов и практики, предусмотренных конституцией, но и политической системы, которая доказала бы свою эффективность.
При том, что Хуарес, Лердо и Диас были крайне популярны в определенных районах страны, необходимо было сохранять законность и консенсус на всей территории страны. Особенно необходимо было объединить политические и региональные силы, покончить с угрозой мятежа и территориальной раздробленности.
Трудности заключались также в отсутствии полной сплоченности и осознания своей национальной идентичности. Некоторые населенные пункты располагались изолированно, и их жители не ощущали себя частью целого, которое оставляло их как бы позади и чья власть, имевшая другую культуру, была далека от их проблем. В довершение всего границы государства были прозрачными и существовала угроза иностранного вторжения.
Вышесказанное определяло цели Порфирио Диаса, связанные с объединением и сплочением политических и региональных сил, приданием режиму легитимности и законности при уважении, действительном или видимом, конституции и достижением международного признания.
Диас начал с политики, которая по сути продолжила политику Хуареса и Лердо, не всегда выполняя свои обещания, данные региональным группам и крестьянским общинам. Практически он шел двумя путями. Первый — путь примирения и соглашений. Он сохранил верность группам, которые его поддерживали, и сумел склонить на свою сторону старых противников. Он вернул в армию солдат, которые защищали План Тустепек, а также тех, кто был отправлен в отставку Хуаресом и Лердо, включая лердистов и иглесистов. Диас женился на Кармен, дочери бывшего лердиста Мануэля Ромеро Рубьо, заключив, таким образом, соглашение с данной группировкой. В свой кабинет министров он пригласил либералов, бывших военных, отправленных в отставку в период Восстановленной Республики, а также либеральных политиков и интеллектуалов, не обращая внимания на их политическую принадлежность. Это привело к тому, что в 1884 г. только один министр мог считаться порфиристом, из остальных двое были сторонниками Хуареса, двое — лердисты и один империалист. Помимо того что Диас объединил группы либералов, он привлек некоторых империалистов и католическую церковь.
В то время церковь как институт была крайне ослаблена. Ей было запрещено иметь владения и были ограничены ее доходы, что обусловило ее экономическую зависимость от государства. Кроме того, она потеряла часть своего клира, так как разрешено было существование только белого духовенства. Она также лишилась возможности участвовать в общественной жизни, что было связано с запретом священникам вести службу вне храмов и работать в образовательных, благотворительных центрах и больницах. Ситуация изменилась с приходом к власти порфиристского правительства. Диас не отменил антиклерикальные законы, но и не стал применять все подряд. Он разрешил вернуть церкви ее собственность, восстановить институт черного духовенства (монахи и монахини) и создавать религиозные организации, деятельность которых была связана с образованием и оказанием помощи больным и нуждающимся. Жены руководителей, среди которых была Кармен Ромеро Рубьо, принимали участие в религиозных мероприятиях. Торжества проводились публично, в ряде случаев с большой помпой, вроде коронации Святой Девы Гваделупской в 1892 г. В благодарность за это церковные иерархи выступали в поддержку каудильо, не признавали народные восстания, проходившие под религиозными лозунгами, и участвовали в евангелизации индейцев яки и майя. Но, с другой стороны, включившись в благотворительную и образовательную деятельность, церковь взяла на себя те сферы деятельности, для которых у правительства не хватало средств.
Отношения Диаса с крестьянскими общинами, местными индейскими вождями и региональными лидерами были сложными и нестабильными. В одних районах президент соблюдал договоренности с местным населением, признавал его политическую автономию и затормозил процесс раздела земель. В других не был остановлен ни процесс дробления корпоративной собственности, ни процесс захвата земель, целью которого было включение в производственный оборот и рынок не обрабатываемых земель. При этом третья часть земель отдавалась межевым компаниям, которые занимались выявлением этих неосвоенных земель. Проблема состояла в том, что эти компании стали претендовать на обрабатываемые земли, хозяева которых не имели документов, подтверждающих право собственности, в результате чего теряли свои участки.
Переменчивыми были отношения дона Порфирио с губернаторами и местными каудильо. Президент стремился поставить во главе штатов преданных ему людей, которые могли рассчитывать на поддержку других групп региона. Если его сторонники — в большинстве случаев местные вожди — отвечали обоим условиям, он снимал их с военных постов, но помогал занимать посты в губернатуре или удержаться на них. Если они не отвечали требованиям, то он отстранял их от политики, но давал возможности для обогащения. Таким образом, побеждая местных лидеров или ослабляя их, он добился того, что губернаторские места были заняты верными ему людьми. Им он оставлял определенную свободу действий, не вмешивался в их управление, если они могли обеспечить мир в своем районе.
Порфирио Диас сумел договориться с заграницей, достигнув третьей цели — международного признания. Он смог восстановить дипломатические отношения с Францией, Великобританией, Германией и Бельгией, которые были прерваны после моратория, объявленного Хуаресом. Добился расположения Соединенных Штатов. Отношениям с северным соседом мешали проблемы различного характера: внешний долг Мексики; проход индейских племен и воров крупного рогатого скота, а также войск, их преследовавших, на мексиканскую территорию; существование беспошлинной зоны торговли, которую Мексика создала на своей границе с целью привлечь переселенцев и контрабандные товары; миграция мексиканских рабочих в США. Но несмотря на эти проблемы и благодаря тому, что Мексика, помимо всего прочего, выплачивала свой долг и компенсации, предоставляла льготы инвесторам, в 1878 г. США признали правительство Диаса. Тем не менее президент Мексики твердо защищал национальный суверенитет.
В тех случаях, когда Порфирио Диас не мог прибегнуть к примирению или переговорам, он шел по второму пути — применял силу и репрессии, используя армию и полицию. Например, в 1879 г. губернатор Веракруса приказал расстрелять 9 повстанцев-лердистов, возможно, выйдя за рамки приказа президента наказать руководителей восстания, одновременно являвшихся офицерами флота. Однако некоторые утверждают, что существовала телеграмма с таким указанием: «Немедленно расстрелять их». В крови были потоплены также крестьянские восстания в Соноре и на Юкатане, о которых речь пойдет ниже. Были схвачены и убиты на основании «закона о побеге» дорожные грабители и разбойники, среди которых были Хесус Арриага («Chucho El Roto» — «Чучо-оборванец») и Эракльо Берналь («El Rayo de Sinaloa» — «Молния Синалоа»).
Перейдем к проблеме законности режима, т.е. степени его соответствия конституциональным нормам. Дон Порфирио не только вмешивался в назначение губернаторов, но и манипулировал выборами депутатов, сенаторов и федеральных судей, используя непрямой характер этих выборов, который заключался в том, что сначала выбирали выборщиков, а те в свою очередь выбирали представителей. К тем, кто мог избирать выборщиков, относились мужчины (женщины не имели права голоса), родившиеся в Мексике, дети мексиканцев или натурализованных иностранцев, старше 18 лет, женатые, или старше 21 года, не женатые, ведущие «честный образ жизни». Тем не менее федеральное голосование зачастую превращалось в фарс, когда в день голосования урны оказывались пусты, а избирательные бюллетени не заполнены. Несмотря на это, практика выборов продолжалась; каждый раз устанавливались кабинки, печатались бюллетени, подсчитывались голоса. Речь шла о ритуале, который должен был продемонстрировать эффективность политической системы и обеспечить легитимность режиму. То же самое происходило во время выборов на уровне штатов, которые в некоторых случаях также были непрямыми. Таким образом, если и не всегда выполнялось избирательное законодательство, то по крайней мере была заинтересованность в создании видимости законности или соблюдении хотя бы процедуры. То же самое происходило и в других сферах общественной жизни. Например, не всегда применялись антиклерикальные законы. Хотя, несмотря на настойчивость церковных иерархов, они так и не были отменены и представляли для католической церкви постоянную угрозу, было разрешено, например, восстановить институт черного духовенства, но при этом власти иногда закрывали какую-нибудь «подпольную» обитель.
В целом режим балансировал на грани законности и ее видимости. С другой стороны, помимо законодательных изменений и использования силы на этом первом этапе, проводя переговоры и процесс примирения, Порфирио Диас смог добиться международного признания и достиг успехов в деле национального сплочения, идя на объединение с представителями различных партий, регионов и социальных слоев. Если учесть, что в своей политической деятельности индивидуумы в основном выступали как представители определенного коллектива (семьи, своего городка, своего хозяйства, своих товарищей по профессии), то, привлекая отдельных лиц, президент привлекал целые группы людей. Он использовал связи своих сторонников и сумел встать на вершине властной пирамиды. Поэтому смог не допустить превращения групп влияния в центры дезинтеграции и объединил преданных ему людей, создав свою политическую конструкцию.
Второй этап
Второй этап, который начинается в период 1888-1890 гг. и заканчивается к 1908 г., характеризуется ярко выраженным централизмом, усилением авторитарного характера правления со стороны Порфирио Диаса, его правительства и губернаторов штатов. Изменение курса сопровождалось сменой политических кадров, поскольку умерли многие из тех, кто помогал Диасу на его пути к власти и был с ним в первые годы его правления. Смена эта отвечала и новой расстановке сил. Три деятеля — Хоакин Баранда, Хосе Ивес Лимантур и Бернардо Рейес — сыграли важную роль в борьбе и распаде порфиристской элиты. Они представляли различные группы и регионы, различные взгляды на политику и выражали разные национальные идеи.
Баранда первым пришел в кабинет министров и с 1882 г. занимал должность министра юстиции. До этого он был губернатором Кампече и сохранил тесные связи в этом штате. Кроме того, через своих братьев он имел связи в Табаско и на Юкатане, а благодаря Теодора Дееса, и в Веракрусе. На этапе Реформы он представлял интересы либералов, которые выступали за ограниченный политический аппарат.
Вторым вошел в правительство — но последним взошел на политическую арену — Лимантур, министр финансов в 1893-1911 годах. Он входил в группу просвещенных людей, таких как Хусто Сьерра Мигель и Пабло Маседа, Росендо Пинеда, Хоакин Касасус и Франсиско Бульнес. Это были выдающиеся профессионалы, часть из которых вышла из состоятельных семей, другая была связана с ними. Они объединились вокруг фигуры Мануэля Ромеро Рубьо и стали основателями Либерального союза, ассоциации, выступавшей за институциональный характер правления и боровшейся за укрепление уже существующих институтов. Для этого союзом был предложен ряд реформ, в частности, создание института вице-президентства. Согласно позитивистской философии, «ученые» считали, что научный метод должен применяться при изучении общества и для решения его проблем. Другими словами, они думали, что систематическое изучение общества позволит понять законы, управляющие им, и использовать эти законы, что в свою очередь поможет преодолеть препятствия на пути общественного прогресса. Они настаивали на проведении «научной политики», вытекающей из этого метода, которая должна быть возложена на подготовленных людей, способных формировать ее и проводить в жизнь. Именно поэтому они получили название «ученые». Кроме того, они считали, что стране нужно сильное правительство, способное укрепить экономику и реформировать общество. Отсюда их интерес к программам в области образования и здравоохранения. Что касается их связей, то они представляли экономически мощные столичные группы, но были оторваны от внутренних районов страны, средних слоев общества и народных масс.
Бернардо Рейес был третьим, кто вошел в правительство, хотя на тот момент уже имел большой политический опыт: в 1876 г. он был полковником, в 1889 г. — губернатором штата Нуэво Леон и, кроме всего прочего, с начала периода Порфириата имел сильные позиции на северо-западе страны. В период с 1900 по 1902 г. он был военным министром и представлял классических сторонников Порфирио Диаса: военных, происходивших из средних или нижних провинциальных слоев, тесно связанных со штатами. Помимо поддержки армии он мог рассчитывать на симпатии тех групп, которые он поддерживал и защищал, будучи губернатором Нуэво Леона: предпринимателей, мелкой буржуазии, среднего класса и организованных рабочих.
В течение нескольких лет Диас был посредником между различными группами, но разрыв был неизбежен, когда встал вопрос о преемнике. Это произошло в 1898 г. Он выбрал Лимантура и думал, что Рейес и Баранда согласятся с этим. Однако министр юстиции оказался против и вынужден был уйти, лишив группу своих сторонников представительства в кабинете министров, которое и так было слабым и незначительным в сравнении с двумя другими группами.
Двумя годами позже президент пытался править, опираясь на «ученых» и сторонников Рейеса, поддерживая равновесие между ними и одновременно используя их слабость, вызванную постоянным столкновением. Иными словами, он хотел использовать то, что могла ему дать каждая из двух групп: «ученые» — свое умение развивать экономику и связи с предпринимателями, банкирами и инвесторами; рейисты — свое присутствие на северо-западе страны, свое влияние в милиции и способность отвечать на ожидания предпринимателей, средних слоев населения и рабочих. В то же время он использовал разногласия между обеими группами, что не давало укрепить свои позиции ни одной из них и вызывало необходимость в нем как в посреднике. Именно этим продиктовано назначение Рейеса военным министром, а Лимантура министром финансов.
Принятие решения в пользу одной из групп привело к обострению борьбы между ними. В 1902 г. Лимантур отказался выделить средства на обновление и модернизацию армии и стал критиковать Второй резерв, корпус, созданный Рейесом, в который вошло значительное число гражданских лиц, проходивших военное обучение в конце недели. Опасаясь усиления позиций военного министра со стороны профессиональной армии и гражданской милиции, дон Порфирио попросил его вернуться в Нуэво Леон, произвел изменения в армии и распустил гражданскую гвардию.
Уже к 1903-1904 гг. группа «ученых» приобрела огромное влияние. Люди, сопровождавшие Диаса в его восхождении к вершинам власти, интеллектуалы и военные либерального толка были вытеснены из кабинета министров. А «ученые» на выборах 1904 г. выдвинули своего кандидата на пост вице-президента. Впервые избирался вице-президент, который заменил бы президента на его посту в случае отсутствия или смерти, что, учитывая 73-летний возраст Диаса, было вполне вероятно. Избирая вице-президента, выбирали, таким образом, преемника каудильо. Лимантур предложил кандидатуру Рамона Корраля, и Диас назначил его.
Элита была раздроблена, и президент не смог ни примирить ее, ни объединить. Склоняемый «учеными» к вытеснению старых либералов и к разрыву с некоторыми армейскими кругами, он потерял связь с регионами и группами, которые оказались вне политической игры. В стороне остались также поднимающиеся по служебной лестнице люди, которые не нашли себе места в парализованной политической системе, в которой и так все уже было согласовано, обговорено и поделено. Соглашение с губернаторами и региональными властями заставило президента отказаться от своих обязательств перед народом, и в частности перед крестьянами, а соглашение с инвесторами и предпринимателями привело его к отказу признать требования рабочих. Все вышесказанное объясняет причины, по которым Диас все больше вынужден был прибегать к диктату, репрессиям и усиливать авторитарный характер правления.
На этом этапе стало очевидным, но не новым явлением, нарушение независимости законодательной и судебной властей. Как было сказано, законодатели и судьи, как федеральные, так и штатов, практически назначались президентом или его сторонниками и неоднократно переизбирались на новый срок. Они покидали свой пост, только если не устраивали того, кто их назначил, или если их переводили на более высокие посты. Это было причиной преданности ему и лишало их независимости. Из-за этого Конгресс лишь одобрял инициативы исполнительной власти. Верховный суд воздерживался от участия в политике, ограничиваясь функциями апелляционного суда или суда последней инстанции, хотя мог бы выполнять роль конституционного суда и следить за соблюдением законов, оценивая в том числе и результаты выборов.
Потеряли свою самостоятельность и губернаторы штатов. Несмотря на то что они сохраняли определенную свободу действий (на депутатских выборах, например, они могли выбирать среди кандидатов, отобранных Диасом, или назначать заместителей, которые в большинстве случаев и присутствовали на заседаниях) и не всегда соглашались с решениями федеральных властей (они отстаивали свое право на принятие законов в области образования и если соглашались на унификацию образовательных программ, то привносили в них местную специфику), становилось очевидным растущее вмешательство центра в политику и экономику регионов.
В свою очередь подобная модель управления воспроизводилась на уровне штатов, отличаясь той же авторитарной и субъективистской формой. Политические руководители, находившиеся на уровне между губернаторами и председателями муниципалитетов, зависели от президента республики или губернатора и в свою очередь вмешивались в деятельность муниципальных советов. Очевидно, что на этом этапе еще больше сокращается автономия на местах, и лишь в некоторых регионах муниципальным советам удается сохранять некоторую свободу действий.
Параллельно с централизацией власти усиливался контроль и репрессии по отношению к противникам режима. В стране возникает политическая партийная оппозиция, происхождение которой связано с Либеральной мексиканской партией. Оппозиционные силы выступают в прессе. В стране на тот момент существовали официальные газеты, такие как Эль Импарсъялъ, основной получатель правительственных субсидий, которая сосредоточивалась на новостях, и не публиковала редакционные комментарии. Благодаря современному оборудованию, низкой стоимости печатного издания, сенсационности и использованию фотоснимков, газете удалось увеличить число своих читателей и намного превысить тираж старых газет. Были и неофициальные газеты — либеральные, католические, рабочие. Некоторые из них модернизировали свое производство, идя по пути Эль Импарсьяль, другие продолжали выпускать небольшое количество экземпляров на старом оборудовании. Однако у всех было нечто общее: они публиковали материалы с критикой политики Диаса и посему являлись объектом репрессий. Часто их главные редакторы, сотрудники редакции и даже типографские работники оказывались в тюрьме. Наглядный пример — Филомено Мата, главный редактор Эль Дьярио дель Огар, которого арестовывали столько раз, что, как рассказывают, когда его спросили домашний адрес, он назвал адрес тюрьмы Белен, так как никогда не знал, где будет в ближайшее время.
Усилились репрессии и в связи с проявлением социального протеста, который нарастал, о чем будет сказано ниже. Недовольство проявлялось в различных формах: уличных манифестациях, нападениях на государственные здания, грабежах и бандитизме, рабочих забастовок и сельских восстаниях. Для их подавления власти больше, чем прежде, прибегали к насилию: именно в это время сотни мужчин, женщин и детей яки были депортированы в трудовые лагеря в Оахаке и на Юкатане, сотни горняков в Кананеа и рабочих в Рио-Бланко были убиты.
И последнее. Диас переориентировал свои внешние связи. Сначала он был осторожен в отношении США и осознавал угрозу экспансии, на тот момент в большей степени экономической, чем территориальной. Эта осторожность, выраженная в его известной фразе «бедная Мексика, так далеко от Бога и так близко от Соединенных Штатов», усилилась по двум причинам: все больше росло влияние США в Карибском регионе и Центральной Америке, особенно в Гватемале (с ней у Мексики были старые пограничные споры и проблемы миграции населения), и увеличивалось их значение в мексиканской экономике. Чтобы избежать усиления американского вмешательства, Диас развивал дипломатические и экономические отношения с Великобританией, Францией и Японией. И выступал против того, чтобы США становились стражем Латинской Америки якобы перед европейской угрозой и арбитром при разрешении проблем между американскими странами. Он считал, что они должны решаться самими американскими государствами.
Последние годы
Факторы, приведшие к падению порфиристского режима, были различными. Фактически надо говорить о кризисе, причем не об одном, а о нескольких, причины которых зародились еще в начале века, и которые, как мы увидим дальше, затронули экономику, культуру, социальную сферу и оказали влияние на политику.
Порфиристский режим старел: президенту было 80 лет, средний возраст членов кабинета достиг 67 лет, то же можно было сказать о губернаторах, судьях и законодателях. Диас был не единственный, кто находился у власти столько лет, поскольку переизбрание практиковалось на всех уровнях. Показательна ситуация с правительствами штатов: Теодоро Дееса находился во главе штата Веракрус 18 лет, Мусьо П. Мартинес правил в Пуэбле 17 лет, столько же правили Франсиско Каньедо в Синалоа и Хоакин Обрегон Гонсалес в Гуанахуато. Как отмечалось, режим был парализован, потому что потерял способность примирять и привлекать новые политические и социальные силы. Ко всему прочему в системе произошел раскол. Противоречия между «учеными» и рейистами не только не исчезли с отъездом Рейеса в Нуэво Леон, но возникли вновь в преддверии выборов 1910 г.
В 1908 г. Диас дал интервью североамериканскому журналисту Джеймсу Крильману. В нем он сообщил, что не будет участвовать в приближающейся предвыборной борьбе и позволит проходить ей при полной свободе, так как считает, что Мексика готова к демократии. Эго взбудоражило общественное мнение и вызвало политические дебаты, хотя, на первый взгляд, для людей, близких к каудильо, было ясно, что эти слова предназначены для заграницы и что речь снова идет об институте вице-президентства. В тот момент при стареющем президенте вице-президентство могло гарантировать преемственность.
В 1909 г. «ученые» при поддержке Диаса снова предложили кандидатуру Корраля. Рейисты мобилизовались и стали продвигать Рейеса. В его поддержку по всей стране были основаны клубы, которые объединили представителей средних слоев и рабочих. Тем не менее, возможно из-за преданности Диасу, или из-за нежелания руководить страной, или стать причиной вооруженного движения, которое покончило бы с миром, Рейес согласился уехать с поручением президента в Европу, обескуражив тем самым своих сторонников. Это привело к радикализации оппозиции: рейистов (последователи Рейеса продолжали свою деятельность и после того, как тот уехал за границу), либералов и мадеристов — сторонников Мадеро. Оппозиционные группы сильно отличались друг от друга как по происхождению своих руководителей и сил поддержки, так и по программам, но на тот момент они выдвигали схожие требования: приверженность конституции и законности, уважение к итогам голосования, не переизбрание, предусмотренная законом защита крестьян и рабочих.
Несмотря на такую атмосферу, выборы прошли как всегда, с объявлением победы Корраля. Почти через шесть месяцев разразилась революция, а менее чем через год, в мае 1911 г. дон Порфирио вынужден был покинуть не только президентский пост, но и страну, сев на пароход во Францию. Этим заканчивался Порфириат, ведь, как говорилось ранее, начало и конец зависят от политической истории, а конкретно в данном случае от восхождения и падения Порфирио Диаса.
Этот этап сыграл огромную роль в формировании государства и нации, даже несмотря на то, что Порфирио Диас не в полной мере реализовал свою программу и не выполнил всех своих обещаний. Двумя основными лозунгами режима были — «порядок и прогресс» и «меньше политики, больше управления». Определенно был достигнут некоторый порядок. Он был не полный и не избавил страну от восстаний и мятежей, но для этого не требовалось «меньше политики». Хотя дон Порфирио прибегал к силе, он смог получить и удержать власть, благодаря своим личным и клиентеллистским связям, своей способности договариваться и умиротворять, а также заставлять политических актёров играть по своим правилам. Он сумел привлечь на свою сторону различные политические и региональные силы. С другой стороны, он не был приверженцем законности, нарушал закон о выборах, антиклерикальные законы применял выборочно, нарушал индивидуальные права (например, свободу вероисповедания) и не гарантировал их (он разрешил пеонаж за долги, что нарушало право на свободный труд и на свободу по рождению, поскольку долги переходили по наследству). Но одновременно он преуспел в реализации других положений либерального проекта и конституции. Например, претворил в жизнь важные статьи Законов о реформе и проекта о секуляризации (например, свобода вероисповедания), продолжил введение современных права и юстиции (завершил процесс кодификации и урегулировал защиту в отношении судебных постановлений) и сделал решительные шаги в поддержку экономического проекта, отстаиваемого либералами. Наконец, ему удалось объединить страну, добиться осознания национальной идентичности и защиты национального суверенитета.
Мы можем утверждать, что именно на этом этапе возникли или укрепились многие политические институты ХХ в. То же можно наблюдать в области экономики, общества и культуры.
